– Я знаю.

Девушка выглядела измученной. Под глазами залегли тени, лицо осунулось, а под халатом виднелось то самое дешевое серое платье, в котором она садилась в его машину – трое суток и вечность назад.

Дверь за медиками, наконец, закрылась, оставляя демона наедине с его волчицей. И он, никогда не страдавший стеснительностью, вдруг понял, что не знает, с чего начать этот разговор.

Разве что сказать ей, какая она красивая. Несмотря на следы усталости на лице и растрепанную бронзу волос. Красивей женщины он не встречал.

Она шагнула к постели.

– Как ты?

– Как парень, который только что возвратился из турпоездки на тот свет, – он вернул ей улыбку – такую же робкую и неуверенную, какая замерла на ее губах. И подумал, что понятия не имеет, как теперь с Дженни общаться. Теперь, когда признал насколько она важна – важнее всех вещей в этом мире. Теперь, когда он должен ей свою жизнь, а это не тот долг, о котором демон способен забыть.

Не делать же вид, что ничего не произошло.

– А ты, детка? Хреново выглядишь.

– Да нормально, – она растерянно пожала плечами, словно не задумывалась о своем самочувствии до того момента, пока он не спросил.

– Подойди.

Она пристроилась на краешке кровати. Раум поднял руку и коснулся ее щеки, и Дженни замерла, глядя на него широко распахнутыми зелеными глазищами. На белой коже отчетливо выделялись веснушки, вызывая дурацкую нежность и желание перецеловать каждую.

– Спасибо, – тихо и очень серьезно сказал он. – И прости.

– Это я уже слышала, – она слабо улыбнулась и накрыла его ладонь своей, прижимая к щеке. Теплые всполохи облегчения и нежности затопили палату.

– Когда? А… точно!

Он говорил ей что-то такое. Там, в каньоне балансируя в полушаге от багровой огненной реки. Он много чего тогда нес, ошалев от болевого шока и призрака скорой смерти.

– И что ты тогда ответила? Я не помню. Простила?

Девушка пожала плечами и смущенно улыбнулась.

– Я тоже не помню. Весь тот день урывками, – беспомощно сказала она.

– Но ты не злишься?

– Нет… – теперь в ее ауре зазвучали нотки вины и страха. – Но… Раум, я тоже виновата.

– Конечно, виновата! Ты сбежала от меня с Маккензи, – полушутливо заметил он.

Ответом стала короткая вспышка раздражения.

– Нет! Этот обвал… Я почти уверена, что это я его вызвала! – выпалила Дженни и зажмурилась.

– Э-э-э…

– Понимаешь, я на тебя ужасно разозлилась, просто нечеловечески, – торопливо заговорила рыжая. – И очень захотела, чтобы с тобой случилось что-нибудь… плохое. Но я не хотела аварии, – она распахнула глаза и жалобно заглянула в его лицо. – Это… просто эмоции.

– Детка, что ты несешь? – Раум посмотрел на нее со снисходительной лаской. Вот ведь дурочка: чего надумала. – Может, ты у нас маг-стихийник со специализацией на земле седьмого года обучения, а я и не в курсе?

– Нет.

– И не помню, чтобы ты чертила гексограмму в машине или читала призыв к элементалям.

– Понимаешь…

– Что, все-таки чертила, а я не заметил?

– Да нет же! – она покраснела и разозлилась, но это было лучше, чем виноватый собачий взгляд. – Просто эти горы… они как будто разговаривают со мной.

– Детка, с такими заявлениями лучше к мозгоправу.

– Я говорю серьезно!

– Я тоже. Ладно, ладно! – он вскинул руки, прекращая глупый спор. – Даже если этот обвал случился по твоей вине, я не сержусь. Признаю честно: я вел себя, как полный ублюдок. Так что ты все правильно сделала. Опять же: насколько я помню, то ты потом вытащила мою задницу из “Мантикоры”. Было?

– Было.

– А еще ты мне кое-что обещала, – медленно произнес Раум, не отрывая взгляда от ее губ. – Было?

Он бы понял, пожелай она пойти на попятный и не стал бы настаивать: он и так был ей кругом должен. И уже твердо решил, что никогда больше не будет ее принуждать. Ни к чему. Ни силой, ни хитростью.