Мне только от одного его вида бежать хочется. Почему – не знаю. Будто инстинкт срабатывает. Опасно – бьется в мозгу паническая мысль.

Я этого мужчину вижу в первый раз. И он пугает своей аурой. Энергетика такая, что хочется сбежать. Властный.

И в то же время я глаз от него отвести не могу. Взгляд будто приклеился к руке, держащей стакан. Немного смуглая кожа. Сильные длинные пальцы. Широкая ладонь. Ощущение, что легко раздавит стекло, если сожмет сильнее.

Запястье обхватили дорогие часы. Металл браслета матово поблескивает.

Я бы с радостью ушла, но Ник не дает мне ни шанса.

– Вадим Данилович, – улыбается радушно, – добрый день.

И протягивает руку. Мужчина рукопожатие игнорирует. Секундная неловкая пауза и Ник опускает свою руку.

– Добрый, – раздается тягуче.

А у меня мурашки по коже от такого голоса. Пробирающего насквозь.

Поднимаю взгляд и меня будто громом поражает. Мне кажется, что он меня взглядом сканирует до самых косточек. Но из-за зеркальных очков его глаз не увидеть. Вдруг становится интересно, какого они цвета. Но в зеркальных стеклах я вижу только свое отражение.

Черты лица незнакомого мужчины будто высечены из гранита. Крупный нос. Почти прямые брови. Подбородок, как говорят, волевой. Четкая линия губ.

Не красавец. Но... Такие притягивают. На каком-то первобытном, инстинктивном уровне.

Своей энергетикой. Аурой настоящего альфы. Мне почему-то легко его представить полководцем. Или даже императором, ведущим лично своих воинов. Матерый.

Опомнившись, опускаю взгляд. Сердце и так бьется с перебоями.

К счастью, нас спасают родители Ника.

– Вадим Данилович, – в голосе Любавина-старшего почтение. Можно даже сказать – пиетет, – очень рад вас видеть.

Мне кажется, что он сейчас готов расстелиться перед этим Вадимом Даниловичем. Просто пасть к его ногам. И это мне говорит о том, что этот мужчина – очень большая шишка. Потому что с равными, а тем более теми, кто ниже – разговаривают по-другому. А тут... почти пресмыкание.

На этот раз рукопожатие состоялось.

– Я просто счастлива, что вы пришли. Что смогли выкроить время в своем плотном графике.

Элла просто лучится радушием. Улыбается так, что чуть щеки не трескаются. Явно очень нужный и важный человек. А мне... страшно. Это просто необъяснимый страх. Иррациональный.

– Я также распорядился перевести крупную сумму в ваш фонд, – ровным тоном без тени эмоций выговаривает Вадим Данилович.

А меня каждое слово как током бьет. Просто разряды бегут по нервам.

И опять не могу удержаться. Украдкой разглядываю образец брутальности и властности. Он высокий. Широкие плечи обтянуты рубашкой-поло. Спокоен, как скала. Как утес.

– О, благодарю, Вадим Данилович. Уверяю вас, каждый рубль пойдет по назначению.

Тараторит Элла почти в экстазе. На лице мужчины же не отражается ни единой эмоции.

– Ой, – вдруг спохватывается Элла, – позвольте представить невесту сына. Дарина.

Вздрагиваю. Невеста? Это когда я успела? Но не решаюсь поправить Любавину. Тут бы с голосом совладать.

– Д-добрый день, – мямлю. И чувствую, что краснею под этим острым взглядом. Будто сотни иголок в кожу спиваются. Хотя мужчина так и не снял очки.

– Прошу простить. Дела, – выговаривает и ставит стакан на стол. Он пил простую воду. Почему-то мозг цепляет эту деталь.

– Конечно-конечно, – кивает болванчиком Любавин. – Очень рады. Очень-очень рады.

Снова рассыпается в любезностях. Но Вадиму Даниловичу до этого дела нет. Уходит, чеканя шаг. А я наконец-то выдыхаю. Кажется, и не дышала вовсе.

Элла резко поворачивается ко мне.

– Стальнову я не могу представлять абы кого, – чеканит. – Всяких девиц... – говорит многозначительно, делает какой-то нервный взмах рукой.