Я посветил в проём и увидел ту самую псину, стоящую в полуметре от двери. Лаяла, разбрызгивая густую слюну, но подходить больше не решалась. Она что, там одна?

Посветил, куда смог дотянуться лучом, и увидел две пары блестящих жёлтых глаз на потолке. Попав под свет, они стремительно утекли куда-то в сторону.

– Одна гончая, два кота, – сказал я. – Рэм, мочи собаку. Я посвечу.

Рэмиль без слов приблизился и сунул в проем ствол самопала. Я держал фонарик у него над головой. Псина затихла, будто пытаясь сообразить, что это мы делаем.

Бах! Рэмиль дёрнул трубу на себя, и раздался выстрел. Примитивная, но всё же рабочая хрень. Полный заряд дроби прилетел в морду собаки-мутанта, и тишина сменилась отчаянным скулением.

– Дверь! – рявкнул я и первым надавил на неё.

Снова вспыхнуло от боли плечо, да и остальное тело не порадовалось напряжению. Но потом ко мне подскочила Кошка, и Пугач протянул свои длинные руки. Пока Рэм перезаряжал самоделку, мы втроём открыли дверь.

– Добейте! – крикнул я, имея в виду скулящую псину. А сам ударил лучом фонарика вверх, чтоб разглядеть котолаков.

Твою же мать!

Плоские коты оказались прямо надо мной. И я в последний момент сумел опустить лицо, а котолак опять приземлился мне на макушку, сходу выпуская когти.

На этот раз он едва успел расцарапать мне кожу – потому что раздался визгливый, но яростный крик, и котолака сорвали с моей головы. Я обернулся и увидел Кису, которая, скалясь, прокручивала нож в уже обмякшем теле монстра.

Следом бахнул самопал, и второй котолак рухнул со стены. Дёрнул лапами пару раз и застыл. Пугало тем временем выкручивал шею ослеплённой и оглушённой выстрелом гончей. Она сопротивлялась, но Пугач оказался сильнее.

Меня тоже, кстати, слегка оглушило. Помещение пустое, везде металл, звуки выстрелов сильно бьют по ушам. Но терпеть можно. Вместе со всем остальным…

Только когда мы расправились с противниками, в комнате тоже загорелся свет. Такой же тусклый и печальный, как ранее в коридоре.

Кроме той двери, через которую вошли мы, здесь было ещё две. И в какую идти – непонятно.

– Спасибо, – буркнул я, обращаясь к Кошке.

Та аж вся просияла несмотря на потерянный глаз:

– Пожалуйста! Я всегда тебя прикрою если что, так и знай, потому что…

– Тихо! Вы раньше не были в этом данже?

– Нет не были, мы с группой ни в одном данже не успели побывать… Молчу, – наткнувшись на мой взгляд, Киса резко захлопнула рот.

– Слышь, Брут, – Пугач наклонился к мёртвой гончей. – У неё на ошейнике типа пакет какой-то… Я посмотрю?

– Смотри, – пожал плечами я.

Пугало снял с ошейника полиэтиленовый сверток и разорвал его. Хмыкнул, показывая содержимое мне. Небольшая пластиковая бутылочка и картонный коробок.

– Горючее какое-то. И спички.

– Круто, – я мигом сообразил, как это можно использовать. – Поищите палки и проволоку. Можно порвать комбинезоны и сделать факелы.

Я взглянул на таймер. Девятнадцать минут, а мы в самом начале пути. Надо торопиться.

На стенах были нацарапаны и написаны послания. Репликанты, ранее проходившие этот данж, оставили подсказки? Стоит потратить ещё минутку – может, кто-нибудь написал, каким путём лучше пойти, или другие полезные сведения.

– Дай-ка мне маркер! – прошипела Кошка.

Рэмиль достал маркер из поясной сумки. Видимо, защитники не стали его забирать.

Я медленно прошёлся вдоль стен, поверхностно осматривая надписи. В основном здесь были позывные, номера групп, изображения сисек-писек и тупые шутки. Но полезная инфа тоже попадалась.

Котолаки боятся света! Светите фонарём, пока в угол не загоните!

Прекрасно. Об этом я уже и сам подумал. Коты не сразу напали, когда мы стояли возле входа. А когда я посветил на них фонариком, сразу убежали. Значит, факелы нам точно пригодятся.