Пока лорд-гриф подходил по застланному коврами полу палатки к своим коллегам, его когти с каждым шагом укорачивались, уменьшалось и огромное, покрытое перьями тело.

С брезентового потолка палатки свисали набитые травой головы животных и черепа – трофеи Оникса следили за лордом-грифом своими стеклянными глазами или пустыми глазницами. На отдельной деревянной подставке стояла большая запаянная стеклянная колба с плавающей внутри ее заспиртованной серой когтистой рукой. Это был самый главный, самый ценный трофей лорда-пантеры: рука самого Волка.

В центре палатки располагался открытый очаг, внутри выложенного из камней круга потрескивали горящие поленья, от которых к отверстию в потолке палатки поднимались клубы дыма. Рядом с очагом спали два огромных черных ягуара. В палатке стоял большой овальный стол, возле которого сидело человек десять-двенадцать. На столе были развернуты карты, придавленные по углам костями. Собравшиеся за столом негромко переговаривались, прихлебывая из своих бокалов. Когда в палатку вошел лорд-гриф, они дружно обернулись в его сторону и успели заметить, как с тела верлорда исчезают последние черные перья, а его серповидный клюв превращается в большой крючковатый нос.

Сидевший во главе стола в своем большом деревянном кресле лорд Оникс, Зверь из Баста, поднялся навстречу лорду-грифу и указал ему на свободный стул напротив себя.

– Очень рад, что вы наконец присоединились к нам, граф Коста. А я уж начал опасаться, что вас мог задержать какой-нибудь валяющийся в горах аппетитный труп. И честно говоря, мне хотелось надеяться, что это окажется дохлый медведь…

Граф сухо поклонился лорду-пантере своей плешивой головой, затем сел на предложенный ему стул и сам налил себе бокал вина.

– Если вы хотели, чтобы я провел разведку в Уайтпикс, милорд, напрасно было ожидать, что я первым окажусь возле вашего стола. Моя работа необычна по своей природе, хитрость и ловкость для нее не менее важны, чем острый глаз и слух. Разумеется, я могу проводить при вас столько же времени, сколько остальные ваши так называемые военачальники, если вы того желаете… – с улыбкой ответил граф Коста, обводя своих соседей по столу насмешливым взглядом.

«Военачальники» принялись надувать щеки, наперебой заговорили что-то в свою защиту. Один из офицеров говорил громче остальных, это был громила с бочкообразной грудью и огромной дрожащей нижней челюстью. Он восклицал, тыча в сторону Грифа своим толстым пальцем:

– Прекратите клеветать на наш Совет, Коста! Каждый из нас занимает свое место в армии короля Лукаса, и наши обязанности привязывают нас к этому лагерю и к нашим солдатам. Или вы думаете, что я сам не отправился бы на разведку в эти дурацкие горы, будь у меня крылья?

При этих словах Коста чуть не поперхнулся, отхлебывая из своего бокала.

– Гиппопотам с крыльями? Прелестно! Заплатил бы золотом, чтобы полюбоваться на эту картину. Браво, генерал Джорджо!

Лорд-гиппопотам стиснул зубы, его кожа потемнела, по углам широкого рта показались кончики огромных клыков, похожие на кинжалы из слоновой кости.

Оникс протянул руку, схватил Джорджо за один клык.

– Уберите это, – грозно приказал он и сильно тряхнул генерала, прежде чем его отпустить.

Джорджо поднес к лицу свои ладони, клыки по приказу лорда-пантеры поползли назад, в десны. Понимая смущение генерала, его товарищи – командиры армии Льва деликатно отвели взгляды в сторону.

– Как я уже говорил, – сказал Коста, – разведку мне лучше всего проводить по ночам. А при дневном свете в небе очень опасно, это вам может подтвердить генерал Скин, он тоже лорд-птица.