– Кто их испытывал? Тот, кто проклял? – догадываюсь я. Ида кивает.

– Часто причина проклятия именно в эмоциях. А иногда это холодный расчёт, – поясняет она. – Тогда и снимать его легче.

Не успеваю обдумать это, как нас прерывает всхлип. Россал сидит на лавке и вытирает рукавом глаза.

– Спасибо, – говорит он и снова всхлипывает. – Я никогда не забуду. Я теперь верну свой дом, вернусь к семье. Мальчишки уже выросли, наверное. Я отблагодарю вас! Пришлю вам самую лучшую кобылу.

– Зачем нам кобыла? – Ида откровенно удивляется.

– Я просто лошадьми занимаюсь… Развожу.

– Иди уж, – машет рукой Ида. Видно, что она смущена. – Кобылу себе оставь, мне ты и так лавку вон починил.

– Так я ж её и сломал…

– Иди! – фыркает Ида.

Но Россал не слушает, сначала жмёт нам руки, пытается поцеловать ладонь Иды, раз десять повторяет слова благодарности, и только потом, немного успокоившись, уходит.

– Теперь он может покинуть Храм, – комментирует Ида. – Вернуть себе свою конюшню.

– За что его прокляли? – озвучиваю вслух вопрос, который вертится в голове. Он возникает каждый раз, когда я вижу клиентов Иды.

– За конюшню. То ли брат отобрал, то ли кто-то выкупить хотел. Вот и наслали на хозяина проклятие, которое по мозгам даёт.

Вздыхаю, поражаясь людскому коварству. А моё проклятие, значит, направлено не на психику, а на здоровье. Меня хотели убить? И так, чтобы я сгинула как можно дальше от столицы и никто обо мне не вспомнил?

– А ты слышала, что в столице творится-то? – спрашивает на редкость разговорчивая Ида.

– Нет. И не хочу, – отрезаю я, возможно, чуть резче чем следовало бы.

На самом деле, до меня долетали обрывки разговоров, когда я ходила в деревню купить молока у соседей, и когда кто-то приходил лечиться. Но я сознательно их игнорировала, старалась уйти. Я не хочу вспоминать Артэна, не хочу знать, как он там счастливо живёт со своей невестой. Или что он там опять сделал? Заложил новую академию, проспонсировав строительство?

Я уже толкаю дверь, чтобы выйти, но её с другой стороны открывает Кария. Кажется, я впервые вижу её такой встревоженной, с расширенными от шока глазами. Она с порога говорит то, чего я пыталась избежать и то, что я совсем не ожидаю слышать.

– Король погиб. Теперь королём станет господин Артэн, как его брат.

Новость выбивает меня из колеи. Нет, я не сочувствую Артэну, но уже не так злюсь. Я не понимаю, как к этому относиться. Знал ли он что-то и принял меры заранее, или смерть короля свалилась на него как снег на голову? Артэн участвовал в политике страны, много за что отвечал. Но он не хотел становится королём.

Или я ошибаюсь? Может быть, я совсем его не знала.

Теперь я не избегаю новостей из столицы, наоборот, ловлю их. Расспрашиваю Карию, завожу разговор с местными, когда хожу в деревню. Они поначалу ведут со мной себя настороженно, видимо, из-за повязки на глазах, но потом привыкают.

К сожалению, в моём распоряжении только слухи. Газеты сюда не доходят, но кто-то обещал привезти один экземпляр на следующей неделе из села за границей проклятых земель.

Слухи говорят, что смерть короля не была внезапной. Он потерял королеву и с этих пор болел всё чаще, слабел на глазах. От народа это скрывали, но приближённые всё видели.

Значит, и Артэн знал и готовился. Теперь ясно, почему он посчитал меня недостойной места рядом с собой. Да, к королеве совсем другие требования, но всё же… Всё равно обидно. Он мог расстаться со мной помягче, но не сделал этого. Выходит, он не любил.

У Мелати тоже полно недостатков, и, кроме родословной, она ничем не лучше меня.

Нет, есть ведь ещё и магия. Мелати – стихийник с неплохим потенциалом, а мой дар люди или забыли, или недолюбливают.