Тося была из зажиточной семьи, одевалась крикливо даже в школе, училась плохо и на переменах постоянно шепталась со своими клевретками, ядовитым языком обсасывая косточки одноклассников, их родителей и учителей.

Люба очень хорошо помнила их встречу. Когда Женька представила их друг другу, Любчик сразу понравился ей, можно сказать, что она влюбилась в него с первого взгляда. Родом он был из Черновцов, но давно переехал с родителями в Россию, и с отцом-подполковником постоянно переезжал с одного места на другое. После внезапной смерти отца мать решила вернуться на свою родину во Владивосток.

Взращенный любящей мамочкой, Любчик был единственным ребенком в семье. Но дружил со всеми, не зазнавался, хотя нет-нет, да и проскальзывал в нем почти незаметный снобизм. Он не был голливудским красавцем, но чувственные губы и красивый овал лица привлекали к нему взгляды тинейджерок. Учился Любчик так себе, особо не утруждая себя ни науками, ни чтением.

К окончанию школы компания так сдружилась, что уже не представляла себе существования друг без друга. И вот уже отгремел выпускной. Любаша и Любчик заявили всем, что после окончания школы поженятся и будут пробивать себе дорогу вместе. Люба готовилась поступать в финансово-экономический институт на факультет банковского дела. Любчик, зная, что не наберет достаточное количество баллов в серьезном институте, подал документы в дорожно-строительный, лишь бы получить высшее образование. Но оба были полны сил и осознания своей задачи быстро разбогатеть, поэтому твердо решили, что в скором будущем займутся бизнесом.

Начинался вечер, и сопки, как хамелеоны, стали менять цвета. Чистый от облаков горизонт разгорелся румянцем, уставшее за день солнце клонилось к земле. Поросшая пышным разнотравьем земля стала более прохладной. Любаша еще раз посмотрела туда, где на перевернутых ящиках из-под привезенных продуктов готовился ужин. Несколько минут она вслушивалась в хаос неясных звуков внизу, пытаясь узнать голоса. Дым от костра поднимался в ее сторону, и она не могла четко рассмотреть своих «закадычек и закадычников», как называла их мама. Люба стала спускаться вниз, прижимая к груди букетик цветов, кузнечики по одному выпрыгивали ей под ноги.

Алые полосы заката уже укрыли все небо на западе, когда она подошла в лагерю. Начинающийся вечер был полон звуков, разговоров, дружелюбных улыбок. Звяканье посуды, звуки гитары, легкость и юмор окружили ее и завертели в бесконечном шуме общения, веселых выкриков жизнерадостной молодежи и спокойной беседы сопровождающих группу учителей: физкультурника Виктора Ивановича и его жены, географички Нины Федоровны, интересной, активной и веселой пары.

С изумительной ловкостью Виктор Иванович управлял костром и одновременно показывал ребятам секреты выживания в тайге. Наслаждаясь атмосферой свободы от школы и родителей, демонстрируя юношеские тела до пояса, горячие умы, легкий язык и неожиданные высказывания, парни состязались в остротах, делали стойки на руках, шутя дразнили «инфузорией туфелькой» белобрысую худющую Машку, милую и смешливую, пишущую стихи о любви, правде и несправедливости, имеющую привычку размахивать руками во время беседы. В большом ведре варилась уха из наловленной по очереди одной удочкой рыбы, в чайнике закипал чай, в углях пеклись картошки с салом и чесноком, обернутые фольгой.

– Ребята, как хорошо, что деда Кошмара с нами не послали! – воскликнул веснушчатый круглолицый Вася, у которого глаза были похожи на складчатые щелочки. Пожилой учитель истории по фамилии Качмар, совершенно обоснованно прозванный учениками «дедом Кошмаром», проявлял злобность на каждом шагу к нерадивым ученикам, если чувствовал их нелюбовь к его священному предмету. Историю считал наукой всех наук, требовал абсолютного знания дат, и получить у него пятерку было почти нереально, если ученик хотя бы один раз сказал неправильную дату. Что только не делали несчастные жертвы его фанатизма: исписывали руки до локтей и ноги до колен рядами дат, изобретали разные хитроумные шпаргалки, однажды даже ухитрились написать самые трудные даты на его спине мелом. Весь класс тогда получил хорошие оценки, но, когда учителем был обнаружен сей исторический опус, пощады не было всему классу.