Оказывается, земля была совсем рядом. Буквально с десяток шагов и вот оно – дерево! Родное! Еще десяток – и лестница. Только я как панда. Совсем не могу на неё забраться. Совсем нет сил. Чуть ли не ползу. Задыхаюсь, но ползу.

Бежим по парку. Кажется, что он бесконечный. Ну когда уже покажется это кафе?!

Добегаем, берем чай, достаем (хаха) праздничный торт. Все же, сегодня день рождения школы. Вот уж действительно – день рождения…

Чашка дрожит в руке.

Дрожит первая. Вторая… Пятая…

Я не могу согреться. Трясет всю, будто выходит холод.

Такси. Дом. Так хочется сразу нырнуть в ванну, но я смотрю на ноги… Пальцы синие.

Совсем синие. С такими в ванну нельзя.

Ныряю в постель. Дрожу и плачу. Плачу и дрожу. Не от боли. Хотя и от неё тоже.

Понимаю, что дрожать не перестану, пока-таки не залезу с головой в теплую воду. И фиг с ними, с пальцами.

Ванна успокаивает. Согревает. Раздувает пузыри на пальцах. Хорошо… Значит, буду жить.

В этот момент прилетает живительное письмо от Кати Иванниковой: Лиана, живи долго, умри дряхлой-дряхлой старухой и сделай за все эти годы всё, что только тебе вздумается…

Спасибо, друг.

Шью из этих слов, что дороже любых сокровищ, волшебный плащ своей душе. Он не так тяжел, как латы, но так же крепок.

Слова этого человека всегда в самую нутрь. Вот отчего она, придя к нам в школу на риторику дорогим гостем, взяла на разбор не бог весть какое стихотворение, а Цветаевское «Когда обидой опилась…»? Оно же будто с меня тогдашней писаное. Будто оправдание и ответ на вопрос «а зачем это всё?»… Спасибо, Катюша, за то, что ты есть и за то, что есть в тебе.

Полночи пытаюсь вспомнить, где я могла слышать, что промоины берутся от быстрого течения старого русла. Так и не нашла. Но было смутное воспоминание, что я так уже ходила и – ничего. Может, когда с Радой от пляжа до Заречной ходили два года назад?.. Уже не важно. Но все до последнего сайты твердили: встретил промоину – беги оттуда! Господи, как же хорошо, что всё хорошо…

Сейчас еще потряхивает, когда вспоминаю об этом походе. Но без детей или только с Тасей по хорошей погоде пошла бы на остров не задумываясь. Он странный. Коварный. Особый. Он дал о многом поразмыслить. Многое пережить. Сделать выводы. Научил. Подсветил людей. Подбросил новых.

Неожиданно открыла для себя учителя географии Ивана Колечкина. Понимаю, что надо расти. Открыла Малоярославцева Вячеслава Дмитриевича – врача анестезиолога-реаниматолога, путешественника. Его статья о переохлаждении и обморожении помогла понять, отчего меня тошнит (переохлаждение – это настоящая интоксикация, поэтому неудивительно, что мозг выделывает коленца), и что я верно почувствовала, что не нужно вскрывать пузыри на ногах. Проходят сами.

Узнала про Хамар-Дабан.

Перепрожила историю Амундсена.

Всё обернулось на пользу.

Боль в теле дала повод вспомнить, что оно у меня есть. Да даже в ванне наконец-то полежать, чего я не делала уже… бог весть сколько времени.

Обиды дали понять, что они от чувства собственной малой значимости, вот только искать своё значение в глазах людей, которым до тебя нет дела – глупо. Главное – значить что-то для себя самой. А самое ценное пришло сегодня, когда раскрылись тайны белого платка, который дала нам Лена Дубова, чтобы согреться, и который мы с Радой благополучно потеряли, пока возвращались с острова. Он вернулся вчера. Через других добрых людей. И открылось такое простое и такое трудное: кто прощает – тому прощается, кто отпускает – к тому возвращается, кто добро дарит – к тому оно и приходит. Рано ли, поздно ли. Ведомыми или неведомыми дорогами. Но это закон. Нерушимый закон бытия… Потому и я – отпускаю всё с легким сердцем.