Стучится снег в окошки ледяные.
Ты приходи! Еще живут в лесах
Цветов ушедших души полевые,
Когда гуляет вьюга в небесах.
Пропитан воздух тонким ароматом.
Вот нежная сирень, а вот цветок
На пустыре, смолевкою объятом,
Грустит среди заснеженных тревог.
И от всего цветочного собранья
Сквозь этот гул протяжный ветровой
Исходит благодать благоуханья,
Напоминая тайный запах твой.
Перевод Е.В. Лукина

Как сплетаются вместе, сосуществуют здесь мнемическим путем тактильные, аудиальные, визуальные и ольфакторные образы!

Марсель Де Корт в своём этюде «Сущность Поэзии» пишет о господстве поэзии над существованием, свидетельстве надприродной мистики. На экране-листе заиндевевшего окна прочерчиваются слова: «Ты приходи!» Ещё свежи воспоминания тянущихся цепочкой душ увядших цветов. Видимое и невидимое скрещиваются вместе. И уже в это невозможное пространство вторгается воздух-запах, кристаллизуясь в ее благоуханье, желанное тело.

Анатоль Франс был в Бретани проездом, но услышав песнь Ле Гоффика, пишет, что вновь видит одинокие прибрежья, золотой цвет пустошей, дубы, коренящиеся в граните, темную зелень у берегов рек и дорог с кустами дрока по краям, у подножия кальверов – крестьянок строгих, как монахини.


Борис Лежен,

Франция

Poèmes choisis

Избранные стихотворения

Портрет Шарля Ле Гоффика.

Шарль Корбина. 1889 год

I

Prélude

Ô Miranda, voici la dernière chanson!

Maurice Bouchor
C’est ici la chanson d’amour
Qu’on chante au coin des cheminées,
L’hiver, sur le déclin du jour,
Dans les maisons abandonnées…

Прелюдия

О Миранда, вот последняя песня!

Морис Бушор
Эту песню о любви нежной,
Чуть согретой огнем каминным,
Мы поем в зимний вечер снежный
В позабытом доме старинном.

Épithalame

Hyménée, ô joie, hymen, hyménée!
La nuit de mon coeur s’est illuminée.
Et ce fut d’abord, d’abord en mon coeur,
Des hymnes confus qui chantaient en choeur.
Ils chantaient la vie et l’amour de vivre,
Le miel des baisers, si doux qu’il enivre.
Et je tressaillais, sans savoir pourquoi.
Comme si la vie allait naître en moi.
Alors un grand vent déchira les nues.
Vous chantiez toujours, ô voix inconnues.
Et j’avais le coeur plus troublé qu’avant,
Lorsque l’aube d’or parut au levant.
Et l’aube éclaira de sa fl amme douce
Une enfant couchée en un lit de mousse.
L’enfant se dressa sur l’horizon clair
Et tendit vers moi la fl eur de sa chair.

Эпиталама

О радость любви, Гименей, Гименей!
Ночь в сердце моем осветилась сильней.
Все это внезапно случилось со мной:
Хор в сердце моем зазвучал вразнобой.
Сумбурные гимны он пел о любви,
Как медоточивы лобзанья твои.
Я вздрогнул, не осознавая вполне,
Что новая жизнь зародилась во мне.
Неистовый ветер терзал небеса,
Пока неземные лились голоса.
И переполох вспыхнул в сердце моем:
Заря на востоке зарделась огнем.
Луч солнца на мшистое ложе упал:
На нем венценосный младенец лежал.
И вот он восстал, попирая восток,
И мне протянул своей плоти цветок.

Son age, son pays, son nom

Aoutronez ar zent, peded evidomp.

Litanies bretonnes
Elle aura dix-huit ans le jour,
Le jour de la fête votive
Du bienheureux monsieur saint Yve,
Patron des juges sans détour;
Elle est née en pays de lande,
À Lomikel, où débarqua
Dans une belle auge en mica
Monsieur saint Effl am, roi d’Irlande;
Elle est sous l’invocation
De Madame Marie et d’Anne,
Lis de candeur, urnes de manne,
Double vaisseau d’élection.

Ее годы, ее земля, ее имя

Господа святые, молитесь за нас.

Бретонская молитва
Восемнадцать исполнилось ей
В день, когда поминали Иова,
Благоверного мужа святого,
Покровителя честных судей.
Ее родиной стала земля,
Куда прибыл к долине песчаной
Славный Эффлам, короной венчанный,