К рассвету нового дня, крепостные стены Мирема и все подступы к ним внутри города были захвачены воинами Князя. После чего часть из них, во главе с Норманом, разделившись на мелкие отряды, отправилась к замку ничего не подозревавшего воеводы. Сонные стражники приняв их за своих, проявили губительную для себя ошибку. Без пароля и досмотра пустив на территорию Княжеского замка неприятеля, они тут же лишились жизни. После чего в нём началась великая резня. Норман приказал не щадить никого. Даже полусонные женщины, разбуженные шумом завязавшейся драки, были заколоты мечами разъярённых воинов. А через некоторое время к ногам Князя Ронус бросил дрожавшего от страха Ерила. Одетого, в ночной рубаху и белые хлопковые подштанники. Норман с презрением посмотрел на пленника и, усмехнувшись, выдавил из себя:

– Ну, вот и встретились с тобой. Наместник Князя Зелиса. Не ждал? Ты думал, что я не достану тебя здесь? Оно, видишь, как вышло.

И тут же поменявшись в лице, строгим голосом изрёк:

– Где пергаменты о наборном войске?

– Они там, в моих покоях, в сундуке.

Дрожащим голосом только и смог вымолвить воевода.

– Принеси их!

Повернувшись к стоявшему с мечом на голо рядом с ним Колицию, произнёс Князь. Тот, всунув меч в ножны, бросился в покои воеводы, а Норман, вновь обратившись к Ериле, промолвил:

– Тебе я прилюдно отрублю конечности. За твоё предательство и дерзость. А позже это же сделаю и с твоим хозяином.

После чего, подняв взгляд на Ронуса, уже менее грозно, проговорил:

– Убери эту падаль с глаз моих. Пусть, пока, как собака на цепи посидит.

К обеду этого же дня на площадях и улицах Мирема глашатаи объявили всем его жителям великий указ, который гласил «Город Мирем, со всеми его обширными землями. Речными, лесными и пастбищными угодьями, людьми и прочей живой тварью обитающей в них, отныне и навсегда, с сего дня переходит в единоличное владение Рустонскому Князю Норману. От коего честно править ими будет славный воевода Ронус» По городу сразу поползли слухи. Все в нём, от мала до велика, сочиняли рассказы и небылицы. О том, как Князь за одну ночь захватил неприступную крепость. Многие говорили, что он колдун. Что, под чёрной епанчей, у него на теле есть крылья. Кто рассказывал, что его с войском в Мирем принесли ночью огромные птицы. Но все сходились в одном. Это дело не обошлось без присутствия в нём нечистой силы. И в этом эти слухи были правдивы.

Великий воевода мало верил в чудеса. Естественно, что на большом совете в Ларсусе не слишком поверил он Норману и в этот раз. Объясняя выдумки зятя его душевным расстройством после пережитой измены, Лертак убеждал этим и себя.

– Ну, где ему собрать в такой короткий срок войско? Разве что у создателя попросить взаймы. Эх, дети, дети! Какие же вы вспыльчивые, безрассудные, ранимые и наивные.

Разговаривал он сам с собой, удобно устроившись на мягких сидениях кареты мчавшейся по пути в Элер.

– Но план хорош! И грешно будет его не использовать.

Таким образом, окончательно лишив себя надежды на помощь Рустонского Князя, старый воевода принял решение действовать в одиночку. И прибыв, через пять дней, в Элер, тут же приказал набранному доселе тридцати тысячному войску готовиться к переправе на степной берег Ланы. Всего лишь сутки понадобилось его воинам для этого. Уже к вечеру следующего дня войско Лертака, построившись походным порядком, готово было выдвинуться навстречу армии Сулы Гарума. Который, по велению Владыки Юга, вновь направил своих Нирунов давно знакомым маршрутом к стенам не покорившегося ему когда-то Рустонского города.