– ?!

– Сломать, разрушить пирамиду ГКО – это почти подвиг.

– А зачем ее ломать?

– Она сжирала все деньги, которые собирали в бюджет. Почему не было денег в промышленности, в сельском хозяйстве? Они все там оказывались. А работали с пирамидой банки. Кириенко сказал как-то, что мы собираем налогов меньше, чем надо тратить на обслуживание ГКО. Я уверен, что если 26 процентов увеличения денежной массы направить в реальную экономику, инфляции не будет.

– Как вы относитесь к тому, что налоговое бремя с промышленности перебирается на гражданские плечи?

– Положительно, если будет соблюдено одно условие: ставки возрастут у богатых физических лиц, а не у бедных.

– Крутые экономисты предлагают повысить минимальную зарплату до 650 рублей. Тогда частные фирмы, которые в ведомости пишут «минималку», а остальное выдают в конверте, поневоле повысят свою роль в формировании бюджета.

– В этом предложении экономистов что-то есть. С другой стороны, я хорошо понимаю, что руководители фирм делают так из-за диких, в 42 процента, начислений на фонд зарплаты.

– Примерили вы на себя новые ставки налогов?

– Программа 99-го года готовится с учетом того, что нам пообещали. В прямом счете это однозначно положительно.

– Станки подешевеют?

– На стоимость повлияет снижение НДС. Была цена, скажем, 100 рублей, станет 98-99.

– Каково самочувствие завода автолиний в декабре?

– Рабочее состояние хорошее. В ноябре собрали станков на полтора миллиона рублей. В декабре достигнутый уровень сохранится. У нас длительный цикл производства, и сейчас мы раскрутились. Если бы это были живые деньги, мы покрыли бы все издержки производства, включая заработную плату. Программа на будущий год обнадеживающая, потому что на 90 процентов состоит из позиций, на которые уже заключены договора. Денег нет – зато бартера много. На территории завода стоят три трактора, коммунальная машина, экскаватор, автобус «ПАЗ», куча мелочевки. Все это надо продавать. Отсюда вывод о финансовом положении. За материалы и комплектующие мы можем рассчитаться бартером, а вот Пенсионный фонд тракторами не берет.

– Прислушается ли Госдума к песне правительства? Сколько дадите?

– Девяносто девять из ста.

– Отчего такая уверенность?

– В правительстве – свои, надо поддерживать. А впереди – выборы, нужны популистские решения.

– У вас не возникает ощущение, что ситуация в промышленности наконец-то сдвинулась?

– Точнее будет сказать, мы пытаемся двинуться.

– Это поход по лезвию здравого смысла или слон в посудной лавке?

– Только не слон. Я не знаю, насколько глубоко продуманы решения, но посудной лавки у нас давно нет.

«Северная правда», 18 декабря 1998 г.

Костромская область: время перемен

ФЕНОМЕН ЛУСТГАРТЕНА

В 99-м ГОДУ ЗАВОД АВТОЛИНИИ УВЕЛИЧИЛ ПРОИЗВОДСТВО В ТРИ РАЗА

Вторая половина 90-х ознаменовалась появлением руководителей нового класса – арбитражных управляющих. Суд назначал их на развалившиеся предприятия, чтобы они, используя преимущества своего положения – более широкие полномочия и спецсчет в банке, возрождали замершее производство.

Казалось, система борется сама с собой. Как можно производить под таким налоговым прессом, при таких неплатежах, зубастых кредиторах, бартере, дорогих энергоносителях и картотеке на счете? Но хотелось поскорей выйти из кризиса, а внешнее управление могло создать прецедент. Не зря материал о первопроходце – арбитражном управляющем завода автолиний Л.Г Лустгартене, опубликованный в «СП» в феврале 97-го, назывался «Прецедент Лустгартена» (открыта новая страница на календаре Костромского завода автолиний) и заканчивался на эмоциональной ноте «Так хочется через год-полтора вновь прийти на завод и написать материал под заголовком не «Прецедент», а «Феномен Лустгартена». Давайте, уважаемые читатели, постучим по дереву да сплюнем через левое плечо, чтоб не сглазить»