Гранди напряг весь свой изобретательный ум, чтобы собрать воедино и выплеснуть на противника поток самых обидных оскорблений, поскольку почувствовал, что единорог начинает одерживать верх в словесном поединке. А голем не привык чувствовать себя побежденным в такого рода препирательствах.

Нужно было попробовать какую-то иную тактику. Если у него не получается проскочить мимо единорога таким образом, нужно попытаться умилостивить его.

– Чего бы тебе хотелось больше всего не свете? – спросил Гранди противника.

– Поскорее избавиться от надоедливого голема, чтобы подремать немного на солнышке!

– Ну, а кроме того? – Гранди не показал, что обратил внимание на эту колкость.

Единорог задумался.

– Ну, когда мне хочется есть, вот как сейчас, то еды мне не хватает. Вообще неплохо было бы съесть чего-нибудь этакого!

Это уже было явно кое-что! Но только вот Гранди понятия не имел, каким образом он может организовать для единорога подобную трапезу.

– Если пропустишь меня внутрь замка, то я вынесу тебе отличного сена или что-нибудь еще! – предложил голем.

– Если я пропущу тебя в замок, мне устроят такую головомойку, что я не скоро ее забуду! – отозвался единорог.

– Возможно, мне стоит попытаться угостить тебя, не входя в замок совсем, – сказал Гранди.

– Это было бы самым лучшим решением проблемы, ты войди в мое положение – я на посту! – извиняющимся тоном отозвалось чудовище.

Вот это было уже не слишком приятно! Гранди посмотрел назад, откуда он только что приплыл через ров – трава там была такая высокая и зеленая, а ветви кустарников сплошь были усеяны мясистыми толстыми листьями. Да, такое изобилие отвлекло бы от службы даже такого ревностного служаку, как этот единорог. Но вот только чудовище в любом случае не сможет пересечь ров, а сам Гранди не сможет совершать челночные рейсы туда-сюда в улиточной раковине, привозя каждый раз с противоположного берега по охапке травы, которой как раз хватит, чтобы единорог проглотил ее за один присест.

Тут вдруг Гранди узрел высокое развесистое дерево, ветви которого кое-где были украшены неким подобием кисточек. Внезапно память услужливо пришла к голему на выручку – возможно, выход из положения нашелся!

– Что ты за дерево такое? – обратился к дереву Гранди на языке растений. Естественно, единорог ничего не понял, он даже не понял, что это вообще могло быть каким-то разговором.

– Я попкорновое растение! – ответило гордо дерево. – На мне растет самый лучший попкорн на этом берегу!

Гранди тут же повернулся к единорогу:

– А единороги случаем не едят попкорн?

– Конечно, едят! – немедленно отозвался единорог, причем в углах его губ стала скапливаться слюна.

Ага! Тут он все вспомнил. На манденийском латинском наречии единорог зовется уникорн , а корн – это рог. А единороги, как известно, должны любить все, что связано со словом рог.

Тут хитрый голем снова повернулся к растению.

– Что-то ты не кажешься мне самым лучшим поставщиком попкорна! Ты какое-то хилое дерево! – сказал Гранди на языке растений.

Дерево от возмущения зашелестело листьями и при этом приняло более глубокую зеленую окраску:

– Я самое продуктивное здесь дерево! А мои зерна щелкают громче, чем у всех других в округе!

– Быть этого не может! – сказал Гранди с деланной усмешкой. – Спорю на что угодно, что они только шипеть могут!

– Шипеть! – в ярости прошелестело дерево. – Сейчас я защелкаю так, что ты подумаешь, что тут что-то взрывается!

– Брось хвастаться! – подзадорил растение голем.

Тут Гранди заметил, что росшие на ветвях дерева кисточки стали быстро принимать коричневатый оттенок, раздался треск, затем от растения повеяло теплом, началось пощелкивание, частота и интенсивность которого все возрастала, покуда щелчки не слились в единый гул, который действительно напоминал раздающиеся один за другим взрывы. Жаренные кукурузные хлопья со свистом полетели во все стороны, причем некоторые из них перелетели даже через ров и со стуком ударили в стену замка.