Тряхнула головой. И чего меня к нему потянуло только? Сам того не зная, разрушил мою жизнь, чёрт бородатый. Сексуальный, притягательный, безумно красивый и харизматичный чёрт с галстуком. Пошёл ты, Марат! Выйди вон из моей головы. Тебя сюда никто не звал.

– Наливай, – сказала я Любе, и она откупорила бутылку с вином. – Завтра на работу, но помирать – так с музыкой!

От усталости осилила только несколько бокалов, а это моя убойная сонная доза.

– Так, я спать, – зевнула я, прикрывая рот рукой.

– Давай-давай… – ответила мне уже в спину Люба.

Едва положила голову на подушку и накрылась одеялом, как тут же провалилась в сон, несмотря на депрессивные мысли. Как говорит Любовь, я «поймала дерпессулю из-за любви». Такой вот невольный каламбур вышел.

Утро показалось мне унылым и серым, даже солнышко не светило, тяжелое небо заволокло темными облаками. Сегодня будет мокрый снег, а может, просто снег. Ветер поднялся такой, что некоторым деревьям местами обломил ветви, и теперь они валялись на асфальте. Страшно из дома выйти, но на работу нужно ехать даже в буран или потоп. Погода словно с ума сошла и резонировала с моим внутренним состоянием, и словно показывала меня изнутри.

У самых лифтов только и молилась, чтобы снова не встретить Марата. После нашей такой мимолётной встречи я ещё долго не могла отвязаться от мыслей о нём. И боги услышали мои мольбы. Марат не спешил к лифтам одновременно со мной. Зато в уже открытые двери влетел Марк.

– Ух, успел, – сказал он и остановил взгляд на мне. – О, привет.

В лифте были еще люди. Некоторые уставились на него, не понимая, с кем конкретно он поздоровался, ведь я стояла позади других.

– Привет, – нерешительно отозвались несколько голосов.

Возможно, они знакомы с ним, а может быть, просто ради приличия. Кому-то же он всё-таки это сказал.

– Привет, – негромко ответила я последней, и мужчины и женщины расступились, понимая, что он говорит именно со мной.

Марк прошёл в конец кабины и вгляделся в моё лицо.

– Как ты? – спросил он уже тише, чтобы соседи по лифту не стали ему вдруг рассказывать, как у них дела.

– Пойдет, – ответила я.

Как-как. Каком кверху! Плохо. Но не ему же мне жаловаться? В конце концов, это я сама его и бросила.

– Ты плохо спала, – утвердительно сказал Марк.

Вздохнула. Он успел меня выучить. Да, плохо. Из-за него. Из-за себя. Но теперь я должна пережёвывать и переваривать это сама.

– Прекрасно спала, – подняла я взгляд на него.

– Зачем врёшь?

– Затем, что это больше не твоё дело, Марк.

Лифт остановился на моём этаже, и я хотела пройти мимо него, но он остановил меня, положив руку на мою талию. Его касание отозвалось болью в сердце. Ну зачем? Мне ведь тоже непросто…

– Твои дела всегда будут моими, понятно? – сказал он мне на ухо.

– Двери сейчас закроются, и лифт уедет, а я из-за тебя опоздаю на работу.

– У меня из-за тебя вообще вся жизнь пошла по пи… по пилораме. И что же?

Я лишь молча посмотрела в его глаза. Ну и для чего это всё? А если я замуж выйду и рожу мужу троих детей, он точно так же будет говорить? Глупо. Марк убрал руку, и я поспешила выйти из кабины. Шла по коридору, а сердце стучало так, что мне казалось, это слышно всем вокруг. Взволнованная дошла до своего места и кинула сумку на стул.

– Приветик, – поздоровалась со мной Настя.

– Привет, – ответила я, спешно включая компьютер. Что-то опять сегодня с утра копалась слишком долго. Недаром Любка ласково зовет меня Моя Копушка.

– Ты чего такая, будто за тобой серые волки гнались? – спросила она, и я усмехнулась.

– А вот угадала! – ответила я, снимая с шеи шарф и скидывая на ходу пальто. – Перепутали меня с Красной Шапкой. Но я оказалась проворнее.