– Машенька, но то время было такое. То отход теплых вод от европейского материка и морозы с засухой, связанные с этим, то самолетопад, который еле смогли прекратить. Сколько народу разбилось. А метеоритный дождь. Я до сих пор иногда по ночам кричу. А сколько жизней унесла наша экономическая война. Хорошо хоть гражданскую войну я не пережил. Наконец, Явлинский стал президентом, и жить стало легче. Чем мы с вами и должны воспользоваться. Так как насчет вечера вдвоем?

– Сереженька, как закончите со своими киборгами, так вместе сходим куда-нибудь и обмоем вашу удачу.

– Машенька, поверьте, что первым человеком, создавшим киборга, буду я. Если бы я был профессором со своей кафедрой, то давно бы утер нос и англичанам, и японцам, и американцам. Но я же кустарь и ….

– Все, все, Сереженька. Я ухожу и, к сожалению, вечером я буду занята. Простите, Сереженька, но как-нибудь потом.

– Эх, Машенька, Машенька.

– Тру-ди-тесь, Серж. Пока.

Вернувшись домой, Мария Аркадьевна включила кухонный комбайн, выбрала дискетку с любимыми блюдами на ужин и, вставив ее в дископриемник, отправилась в душ. Хотя у нее на кухне и была дедовская электроплита, но она любила пользоваться микроволновым кухонным автоматом. Стоило определенной дискете попасть в жерло автомата, как умная техника, считав информацию, самостоятельно обрабатывала заранее заложенные в холодильник продукты и в считанные минуты готовила пищу. Но к приходу гостей, или, когда готовила рождественского гуся, Маша всегда пользовалась дедовской техникой и, его же, чугунной гусятницей. Она все же была женщина, а, значит, хозяйка, к тому же, хоть и холостая, но в глубине души желающая найти своего принца. В молодости она была довольно красива и осознавала это. Но осознание своей красоты и сыграло с ней злую шутку. Всем, кто пытался пришвартовать свой корабль любви в ее бухте, она вежливо давала понять, что они ей не пара. Некоторые более настырные держались чуть дольше, но большинство, с чувством какой-то собственной неполноценности, уходили, и больше попыток сблизиться не делали. Так вскоре она стала, как саргассово море в океане – что-то вроде бы есть, а все обходят стороной. А красивый мускулистый и сильный так и не появился. Годы и красота уходили и, когда появился Сергей Петрович, она с тихой грустью подумала, что, очевидно, это и есть ее судьба. По настенному телевизору шло прямое включение с корабля, направлявшегося на открытую еще в девяностых годах прошлого века обитаемую планету, находящуюся в звездной системе на удалении двадцати световых лет. Она минут пять полюбовалась звездным миром под сопровождение органной музыки Баха. Вроде бы все есть, а чего-то не хватает, а от этого становится грустно.

– Может позвонить Сергею Петровичу?– Она так и не приучила себя называть его нежно Сереженькой. Что-то в ее душе или сердце сопротивлялось и не желало идти на сближение. Она набрала его домашний номер, но автоответчик сказал, что дома никого нет. Набрав номер лаборатории, наконец-то, послышалось знакомое:”Алло“.

– Сережа, вы решили больше не ночевать дома?

– Что вы, Машенька, я всегда ночую дома, так как не теряю надежду однажды услышать ваш звоночек и согласие вместе поужинать.

– Вам бы все посмеяться над бедной женщиной. Я серьезно, почему вы так поздно на работе?

– И я вполне серьезно спрашиваю, что это вы так поздно звоните в пустую лабораторию?

– А, что тут странного. Я – старший лаборант. Мне за это деньги платят. Звоню узнать – нет ли кого постороннего в лаборатории.

– Конечно, конечно. Бандиты по очереди будут поднимать трубку и вам представляться.