Незнакомец не звонил в дверь. Он каким-то образом проник во внутренний дворик. Отпер отмычкой калитку? Перевалился через двухметровую стену или прошёл сквозь неё? Материализовался из воздуха? Манана узрела его широкую и высокую фигуру среди зелени внутреннего дворика, когда он склонился над фонтанчиком с питьевой водой. Вода намочила его короткую бороду, затекла в вырез яркой рубахи, намочила и её, и светлые штаны. Незнакомец одет по-летнему, словно израильский ноябрь для него слишком жарок, словно он не желает признавать существования зимы. Улыбка его широка, словно нет в Израиле траура. Он не похож ни на араба, ни на иранца. Скорее, ашкенази, а может быть и американец, если судить по расцветке рубахи и ковбойским сапогам. На вора тоже не похож. Воры незаметно шныряют, а этот не таится. Наоборот. Огромный. В яркой рубахе, он скорее желает быть заметным. Бандитом он вполне мог бы быть, но такие неудобные туфли и весь его вид… Манана рассматривала огромную фигуру, пытаясь обнаружить какие-нибудь признаки оружия. Патрульные полицейские в Ашдоде носят на поясе кобуру. Что там в этой кобуре – другой вопрос. Но у этого и кобуры-то нет. А под такой рубахой автомат не спрячешь. Зато в голенище ковбойского сапога вполне можно засунуть нож.

– Сегодня ночью сигнала ракетной тревоги не было, и все мы отлично выспались! – проговорил он, заметив Манану, и заулыбался ещё шире.

Манана молчала, тиская в руках мобильный телефон. Вызвать полицию прямо сейчас или лучше сначала спрятаться где-нибудь в доме?

– Я от Аси Сидоровой. Иннок Табачник, Майами, штат Флорида, детектив.

Манана с облегчением выдохнула. Ах, детектив, американец! Ну, конечно! Ася Андреевна такая предприимчивая дама! Для поиска своих детей она конечно же наняла американского детектива. А кого же ещё ей нанимать? Не самой же искать? Пару минут Манана убеждала себя в том, что всё нормально, но червячок сомнения всё же не умирал. Всё возился где-то под ложечкой.

– Я ждала Асю Андреевну, но она прислала мне только вот это… – Манана протянула тучному незнакомцу разблокированный смартфон.

Тот без интереса пробежал короткое сообщение Аси Сидоровой: «Деньги под расчёт вам передаст Иннок Табачник».

– Иннок Табачник – это я!

И тучный незнакомец помахал перед носом Мананы своим раскрытым паспортом. Манана быстро прочла: Innoc Tabashnic, United States of America, 04 Jun, 1974, Russia.

– Ах! Вы тоже из наших!

– Из каких-таких ваших?

Тучный мужчина в рубашке цветов американского флага уставился на неё.

– Я имела в виду – рождённый в СССР.

– Где родители родили, там и родился. Я не выбирал и не ностальгирую.

– А я скучаю. Училась в Москве, в пединституте. Неплохая была жизнь, пока всё не рухнуло.

– Ничего не рухнуло! Мы же с вами вот стоим, разговариваем…

– Кстати, не хотите ли присесть? Чай? Кофе? Кола?

– И чай, и кофе, и кола – всё у вас есть. Почему же вы утверждаете, что всё рухнуло? Не всё, раз мы с вами остались и говорим в этом прекрасном саду по-русски…

Даже в ноябре средиземноморское солнышко заметно припекало. В садике становилось жарковато, и они проследовали друг за другом по широкой лестнице в дом, на прохладную кухню. Манана Георгиевна для Иннока чашку побольше, сварила кофе, порезала сыр, помидоры и лепёшку. Поставила всё это на широкий семейный стол. Сама присела напротив него. Иннок Табачник был огромен и ярок, и Манане показалось, что за столом у неё сидит большая дружественная компания. Сначала они поедят, а потом и запоют. Вот только в доме у Сидоровых не держат вина…

Иннок расспрашивал её о чём-то. Задавал незначительные, казалось бы, вопросы об обыденных привычках Саши и Насти, об их занятиях, о детях. Манана добросовестно отвечала. Ведь от точности её ответов зависит их судьба. Ведь если она что-то упустит или забудет, поиски Саши, Насти и детей затянутся, их страдания продлятся, а это недопустимо. Манана Георгиевна верила, что Сидоровы обязательно найдутся, а она будет этому всячески содействовать.