– Не знал, какие детям дарят цветы. Купил вот… эти… ромашки. 

Бросаю взгляд на аккуратный маленький букетик и не могу сдержать улыбки. В названии цветов этот мачо никогда не был мастак.

– Это кустовые хризантемы. Радужные. И да, думаю, дочурке понравятся.

Разливаю кипяток по кружкам, заварив ароматного чая на смородиновых листьях и для себя, и ставлю на обеденный стол. 

Кухонька, хоть и немаленькая, и днем мы с матерью Славы вполне комфортно перемещались по ней вдвоем, но сейчас… Леша со своим спортивным, внушительным размахом плеч и крупногабаритной фигурой, кажется, занял все свободное пространство. А я уже успела позабыть, какой он… огромный. Когда-то я чувствовала себя маленькой и хрупкой куколкой в его сильных объятиях. Прям слон и моська. 

– Так ты так и не сказал, почему приехал, – напоминаю. – Родители Славы сказали, что у тебя сегодня был рейс до Москвы. 

– Отменился, – берет кружку Рысев, отхлебывая горячий чай.

– Рейс? 

– Угу.

Вот не повезло! Мне. Мне и моему душевному спокойствию. 

Так бы мы молча и продолжали, изредка переглядываясь, свой поздний ужин, если бы не Слава, который появляется на кухне неожиданно и тихо, как мышка.

– Рысь? – удивленно округляет глаза жених, поглаживая брата по плечу. – Какими судьбами, еще и среди ночи? 

– Да вот, – ухмыляется Леша и машет кружкой, – на чай заехал.

Слава смотрит на меня и приободряюще улыбается. Точно. Он же считает, что я   напрягаюсь по поводу известности Рысева. Не далее, как на этой неделе, у нас состоялся по этому поводу разговор. Запомнил. Слава заботливый. Привыкший думать в этой жизни не только о себе. Это их разительное отличие с братом.

– Решила составить компанию? – присаживается рядом Слава, приобнимая и привычным жестом целуя в висок. Пожалуй, так неудобно я себя не чувствовала еще никогда. Сидя наедине среди ночи за одним столом с бывшим и нынешним парнем. Ужасно, Лана! Куда ты катишься? 

– Решила покормить, – машу рукой в сторону Леши, – гостя ночного. 

– Ага. Убить не получилось, пришлось кормить, – смеется Рысев в кружку, постреливая в меня глазами.

– Что? В смысле?

– Твоя благоверная у двери с битой грабителя ждала, пока ты десятый сон досматривал, – посмеивается Леша, получая от меня ногой под столом ощутимый пинок. И  тут же одаривает удивленным взглядом.

– Ты на него с битой налетела, что ли? – округляются у Славы глаза, и он сильнее прижимает меня к себе. – Защитница наша, – хохочет теперь уже и он. А я прячу за кружкой с чаем свои пунцовые от смущения щеки. – Но ничего, ему полезно иногда сбивать корону.

А вот с этим не могу не согласиться. 

Долго на кухне наше трио не засиживается. После перекуса быстренько убираю со стола продукты и мою посуду. Мужчины вдвоем вызвались поработать полотенцами и перетереть немногочисленные тарелки с кружками, и уже в начале третьего гасим на кухне свет и поднимаемся на второй этаж.

Ужасно узкая лестница для нас троих, и, как назло, Слава идет первым, а я оказываюсь за ним со следующим за мной Рысевым. В этой темноте, которую разгоняет только слабый ночник, не видно ни черта! И я готова поклясться, что поднявшись почти на самый верх, ступив на последнюю ступеньку, ощутила прикосновение к своему голому бедру. Этот халатик и правда, ужасно короткий для таких вот… вечеров.

Я дернулась, резко оборачиваясь. А там за спиной с коварной улыбкой на губах Рысев. Замер, подняв руки. Ребенок. Чертов ребенок! Каким был глупым, ветреным и распыляющимся на все стороны молодым парнем, так таким и остался. 

Показываю взглядом всю мою “безграничную радость” от его приезда и ухожу в спальню раньше Славы. Даже не пожелав этому индюку “спокойной ночи”.