— Слава Богу, я уж подумал, что предок тебя расстроил, и ты нуждаешься в братском сочувствии.

— Я не расстроен, а разозлен, это другое.

Старший Бекендорф без одежды оказался еще более крупным, чем я думала. Всю правую половину мощного тренированного тела покрывали темные кельтские узоры. Рельефный живот не нуждался в напряжении, чтобы демонстрировать ровные тяжи кубиков.

Он вскользь посмотрел на меня, одетую в длинное непрозрачное парео и одобрительно хлопнул по загорелой попке Барби, едва прикрытой тонкими веревочками золотистых стрингов. Та забормотала слова благодарности и перевернулась.

Перевернулась, стягивая верхнюю часть купальника. И спокойно предъявила под дальнейшее натирание маслом две острые грудки. Уже смуглые и явно не раз побывавшие под солнцем.

— Ой, скоро же родители придут, — оторопело выдохнула я.

— Котенок у меня скромница, — гордо сообщил Марк, с удовольствием при этом изучая красоты шатенки. — Если я тебе не нужен, брат, лучше займусь своей девушкой. Кажется, ее тоже нужно срочно натереть.

В следующие пару минут мне пришлось, отчаянно давясь смехом, защищать свои честь и достоинства. Я говорю о верхнем лифе купальника и груди.

Её я в принципе не собиралась обнажать, но Марк шутливо грозился показать миру, потому что «прекрасное стыдно прятать».

Он поймал меня, театрально рыча и угрожая полным разоблачением с последующим любованием. Но, конечно, удовольствовался лишь стягиванием парео и размазыванием по моему животу защитного крема с отметкой 50 на тюбике.

— Юная девушка, а такая консервативная, — с недоумением пробурчала шатенка, наблюдавшая за нашей потасовкой. Не знаю, что ей сказал Логан, но пока мы носились, смеясь как дети, она уже вернула сброшенный лиф на законное место и теперь сама натиралась маслом.

Фыркая и сдувая упавшие на лицо пряди, я повернулась, чтобы посмотреть не идут ли из дома остальные гости. И — словно выстрел в упор встретила…

Фыркая и сдувая упавшие на лицо пряди, я повернулась, чтобы посмотреть не идут ли из дома остальные гости. И — словно выстрел в упор встретила тяжелый грозовой темно–серый взгляд.

Твёрдая линия губ дрогнула, будто он собирался задать вопрос, и у меня сердце ушло в пятки. С перепугу подумала, он прямо спросит, не я ли та девушка, что продинамила его этой ночью. Чего только в голову не придёт!

— А вот и остальные, — произнёс он, поворачиваясь к родственникам.

Фууух. Надо расслабиться и перестать нервничать на пустом месте. Нет такого мужчины, который после пятиминутной встречи в темноте потом сможет различить двух девушек похожей комплекции. Это фантастика!

— Я к вам!

Тётушка Фло красовалась в модном купальнике со спортивным поясом, огромных, в пол–лица, очках, восхитительной шляпе и напоминала модель даже больше, чем красотка Барби. Хоть сейчас на обложку.

Она бесцеремонно подтянула из другого ряда шезлонг к нам поближе.

— Не узнаю своих племянников. И как это вы до сих пор не в воде? Щупали девчонок под благовидным предлогом?

— Естественно! — пропел Марк, поднимаясь и поигрывая мускулами. Гибкий и спортивный, он сейчас был похож на юного Аполлона, настолько удачно соединял силу и грацию. По плечам вились цветные пиратские узоры: черепа, розы, пистолеты. В этом буйстве красок был весь мой Марк. Любоваться можно бесконечно. Предложил, уже начав пятиться спиной: — Логан, давай до буйков и обратно? Кто первый!

— Конечно, я, — фыркнул Логан, с разбега бросаясь в воду. Угрожающе–массивный даже в играх с братом. — Теперь догоняй!

— О, они всегда так делают, — рассмеялась тетушка, — Не разлей вода. То один побеждает, то другой. Но Логан немного чаще. Этот мальчишка всегда был влюблен в море. Когда был совсем малышом и узнал, что кровь солёная, сказал, что у него в венах морская вода. Иногда он такой серьезный и грозный, а искупается и начинает улыбаться, — поделилась Флоранс, не отрывая взгляда от стремительно удаляющихся от берега мужчин. — А ещё, они никогда друг другу не поддаются. Когда–то я думала, что рано или поздно они разругаются окончательно: из–за наследства или девушки.