Герольды представляют каждого рыцаря, выкрикивая его имя и многочисленные подвиги. Каждый из них облачён в тяжёлые доспехи и вооружён огромным двуручным мечом. Многие выделяются значительным ростом и статью. Только мне думается, что любой из этих громил всё равно бы сильно опасался, случись ему драться с низкорослым скорпионом-Рейли. Полагаю, сейчас, увидев мага на трибуне рядом с королём, они вздыхают с облегчением.

Я кошу взгляд на Рейли и замечаю, что он как раз занимается тем, что рассматривает меня, причём ни от кого не скрываясь. И взгляд его и не плотоядный, как вчера в покоях, и не холодный, как обычно, а смешливый, мальчишеский.

Я отворачиваюсь. Я не знаю, как на это реагировать. Этот человек убьёт меня… скорее всего, убьёт! Но сейчас мне нравится его улыбка.

Джостра – захватывающее состязание. Один на один, глаза в глаза, на скаку, не сворачивая, в лоб! Барьер обляпан кровью, победители получают награды и поздравления, а ещё неизмеримое восхищение публики их доблестью и силой.

Женщины толпятся вокруг сера Анкена. Я стою немного в стороне и просто наблюдаю. Анкен ненамного старше меня да и ростом, и статью не особо крупнее. Но на ристалище он был яростен и бесстрашен, и это бесподобно. А я…

- Хотите тоже одарить сера Анкена какой-нибудь деталью своего туалета?

От неожиданности я подскакиваю. Герцог, видимо, довольный тем, что сумел подкрасться ко мне настолько незаметно, тихо смеётся. Пока я придумываю, что бы такое ему ответить, толпа вокруг нас спешно расступается. Дуэнья за моей спиной тихо ропщет:

- Батюшки, страшилище-то какое!

А рядом с Рейли встаёт его конь-скелет.

Я оглядываюсь. Вокруг, шагов на пятнадцать, ни души. Даже храбрый рыцарь Анкен предпочёл отойти в сторону. Конь поворачивает ко мне костяную морду. У него нет глаз, лишь в глазницах черепа будто лёгкий туман клубится. При этом скелет, кажется, рассматривает меня. Во мне же клокочет упрямство. На этом празднике смелости я не хочу выказывать трусости, даже прикрывшись платьем. Не буду! Я стойко переношу присутствие нежити прямо рядом со мной, в одном шаге… на расстоянии вытянутой руки:

- Ваша Светлость, а ваш конь кусается?

Рейли улыбается совсем по-хулигански:

- Ещё как! Но вас он не тронет, – маг хватает скелет за нижнюю челюсть, с силой поворачивая к себе. При этом конь, будто испугавшись, вжимает голову. – Ты меня понял, Тартар? Не тронешь!

Эта картина заражает своей бесшабашной дикостью и меня. Я протягиваю руку и кладу её на костяной нос лошади. Кость мокрая от снега и холодная. Конь стоит, замерев как каменный, не шелохнувшись.

Маг улыбается:

- Даниэль, а хотите покататься?

Я медлю лишь мгновение. Костяное животное не выглядит управляемым, но я так хочу не быть трусом именно здесь и сейчас, хотя бы в своих собственных глазах. Дуэнья, продолжая прятаться за мной, ропщет чуть громче.

- Куда ж леди в платье да в мужское седло?!

Рейли оглядывает мой наряд, потом вдруг хватает за руку:

- Пойдёмте! Тартар, к помосту, – мы подходим к ступеням помоста. Рейли подталкивает меня подниматься по ступеням. – Давайте. С помоста вы и в платье заберётесь, – а потом тише, наклонившись к самому уху: – И ничего не бойтесь. Я буду рядом!

Конь сам прилежно становится возле помоста и снова замирает без движения, пока я усаживаюсь в седло и расправляю широкие юбки. Рейли берёт его под уздцы. Толпа следит за нами очень внимательно. Маг подмигивает:

- К вечеру они будут рассказывать, что вы ведьма. И что они лично видели, как по ночам вы летаете на метле голой.

Я ещё раз оглядываю толпу. Действительно, в глубине большинства глаз ужас. Мне становится смешно, а ещё как-то отчаянно всё равно.