На лице женщины появилась едва заветная гримаса отвращения.

– Миледи, но…

– Ну что ещё?

– Дело в том, что госпожа Камилла…

– Ну, говори уже!

– Она не помнит где она и что случилось.

– Да? – женщина на минуту призадумалась. – Ладно, лечи её. А там посмотрим.

И стремительно вылетела из комнаты.

«Странная мамаша. Ей говорят, что у дочери память отшибло, а ей хоть бы хны. Видать, не особо нежные отношения у них»

Размышления Лизы нарушила скороговорка няньки.

– Ты не обижайся на неё, девочка моя. Она тебя любит. По своему, но любит. Поэтому мы и не сказали ей, что ты… ну, что ты хотела утопиться. Сказали, что ты каталась на лошади, и она тебя сбросила. Так и скандалу не будет. И к тебе приставать никто с расспросами не будет. Наверное, под водой ты головкой сильно ушиблась. Оттого и не помнишь ничего. Но я тебе всё расскажу. Всё, о чём спросишь. А сейчас тебе надо отдыхать. Но сначала надо хоть немного поесть. Я тебе бульончик сварила. Сейчас…

Няня сорвалась с места и вновь куда-то ушла.

Лиза была рада этой кратковременной передышки. От слов, высыпающихся на неё, как из рога изобилия, у неё начала кружиться голова.

Через некоторое время няня вернулась с молодой девушкой. Очевидно ещё одна служанка.

На протяжении следующих дней Антония с молодой служанкой лечили Лизу разными снадобьями, примочками и, что особенно нравилось Лизе – вкуснейшими бульонами.

3

Свинцовые тучи заволокли небо. Вдалеке сверкала молния, гремел гром. Деревья метались под сильным напором ветра. Казалось, сама природа оплакивала молодую, красивую, полную сил и планов на будущее девушку.

В день похорон Лизы была страшная гнетущая погода. Под оголтелый вой ураганного ветра её провожали в последний путь. Этот вой, дикий, словно человеческая душа выла от непроходимого бескрайнего горя, доводил до исступления. Гроб закопали почти молча. Ни у кого не было ни слов, ни сил говорить пространные речи. Был только ужас прощания.

Простившись с ней, процессия двинулась к автобусам.

Её однокурсники шли молча, понуро опустив головы. Девчонки некоторые плакали, некоторые молча утирали слёзы. У парней были потерянные лица. Ещё ни разу в своей жизни эти молодые жизнерадостные души е сталкивались так близко со смертью. Тем более – своей однокурсницы, такой же молодой жизнерадостной отчаянной девчонкой.

Ещё неделю назад она веселилась вместе с ними, заливисто хохотала над шутками Тима. Строила планы на счастливое будущее, на то, как уедет в благополучную Швейцарию, устроится там на работу. С её способностями и гигантским трудолюбием в этом никто и не сомневался. Надеялась, как купит себе заветный байк, и будет гонять с ветром в волосах на зелёных просторах…

А вместо этого – холодная кладбищенская земля и дикое завывание ветра.

– Давайте помянем Лизоньку, – тихо сказала Инга. – У неё сегодня важная и трудная миссия.

Стас наполнил пластмассовые стаканчики всех.

– Что ещё за миссия? – Не понял он.

– Ей предстоит быть дежурной по кладбищу.

– Что?

– Существует предание, притча, что умерший дежурит у ворот кладбища до следующего покойника.

– Жуть какая.

– Ладно. Предание, не предание. Шут с ним. Земля пухом нашей Лизке.

– Пусть она там будет счастлива…

– И гоняет на байке по райским кущам.

Парни и девушки молча, не чокаясь, выпили всё до дна.

– Странно, почему Тим не пришёл на похороны…У них же вроде роман был, – неожиданно сказал Стас.

– Говорят, Лизкин отец поклялся его уничтожить.

– Почему?

– Как почему? Она ведь разбилась, когда они на его байке ехали.

– Ну и что? Сказали же, что это вроде как несчастный случай был. И Тим тут абсолютно не причём. Вроде как тормоза не сработали.