– Мерзавец! Изверг! – закричала Мелисанда вслед удаляющемуся мужу, кинулась на софу, зарыдала, но, когда шаги затихли в коридоре, быстро успокоилась, встала, припудрила лицо, и ещё раз посмотрела на загадочную записку. Конечно, от Фердинанда можно было ожидать всего, что угодно; стоило ускорить бракоразводный процесс, и, не теряя времени, списаться с князем Урусовым.

Ива сидела на козетке, вытянув ноги в шёлковых домашних туфельках, и читала прессу. Пол под сиденьем был устлан разворошёнными газетами, Ива просматривала одну за одной из толстой стопки, что лежала на придвинутом столике, небрежно складывала и бросала на пол. Алоиз деликатно постучал в дверь, проскользнул по газетному ковру, подобрал часть и, держа подмышкой неаккуратную пачку, сообщил госпоже тихо, словно боясь отвлечь её от чтения неуместно громким голосом:

– С посыльным записка от баронессы фон Мюкк. Прочесть?

– От баронессы? Как интересно! – Ива отбросила очередную газету так, что она, взмахнув страницами как крыльями, вспорхнула и разлетелась на листы. Алоиз попытался поймать их, но не смог, а только неловко сбил несколько страниц и остался на месте, выжидающе глядя на Иву.

– Ну, и где же записка? – Алоиз спохватился, перехватил газеты под другую руку и протянул изящный конверт. Ива быстро просмотрела письмо в несколько строк и задумчиво подняла глаза.

– Просит о встрече. Сегодня же и строго конфиденциально. Посыльный ещё тут? Подай прибор, я напишу, пусть приходит. Кто бы мог подумать. Алоиз, приготовь тут всё наилучшим образом.

– С драпировками и цветами?

– Да, пожалуй.

– Подать гороскоп?

– О, да, Алоиз!

– Изволите с шаром? – уточнил секретарь, сияя.

– Можно без шара, но свечей побольше.

– Слушаюсь, – почти радостно откликнулся Алоиз, в его глазах неожиданно заплясали восторженные искры. Он спустился по лестнице, непривычным голосом что-то фальшиво мурлыча себе под нос, по дороге взглянул в зеркало, поправил несколько волосков, портивших пробор, и, сияя, вручил посыльному ответ от мисс Ивы. В секретарской он, продолжая напевать, с воодушевлением принялся за уборку на своём столе. Он был счастлив теперь. События последнего времени повергали его в отчаяние: госпожа не устраивала сеансов, не принимала клиентов, сослала его в отпуск и вообще – ему казалось, что госпожа совершенно покончила со своим магическим делом и более не нуждалась в его, Алоиза, услугах. Сколько прекрасных гороскопов он составил за последние недели! Какие дивные карточные колоды привёз из Сибиу[4]! Он уж испугался, что всё это было напрасно, однако… Нет-нет, всё возвращается на круги своя, сегодня мисс Ива будет принимать баронессу фон Мюкк, и госпоже нужны гороскоп и свечи; и карты он тоже положит на стол, они непременно понравятся мисс Иве, старинные гадальные карты с миниатюрами из древних манускриптов, он сам выбрал их…

К вечеру ателье Ивы было убрано самым подходящим образом. Комната полыхала золотым светом: две дюжины свечей отражались в золотых фонах ширм, делая воздух густым и сияющим, таким, что им боязно было дышать. Тяжёлые тёмно-зелёные драпировки закрывали эркер и большое зеркало над камином, а сама хозяйка ателье, в чёрном с золотом платье, задумчиво раскладывала перед собой на столике новую колоду и мечтательно улыбалась, поглаживая тонкими пальцами картинки из старинных рукописей.

Около шести часов Алоиз доложил о прибытии клиентки, и Мелисанда вплыла в ателье. «Ах!» – только и сказала она, обводя помещение восторженным взглядом и прижимая руки к груди театральным жестом.