Охранники замолчали, потому что после некоторых манипуляций с тяжелой дверью и набранным кодом, она все таки открылась, больше не скрывая всего того ужаса и дикости, в которую попала девушка.

Теперь она увидела всё своими красивыми глазами.

Увидела не сразу, когда шагнула в подвальное помещение, где пахло духотой и сыростью, а лишь когда поморгала и присмотрелась сильнее и напряженнее.

Лишь когда ее человеческие глаза привыкли к полумраку, и по спине прошла колючая волна мурашек, отчего в животе стало дурно, а к горлу тут же подступил ком.

Она увидела большую клетку, которая стояла ровно посредине большого помещения, освещенная тусклым неясным светом откуда-то сверху.

И мужчин в ней.

Несколько.

Огромных.

С длинными спутанными волосами и неряшливыми бородами.

Совершенно голых.

И с торчащими членами, которые явно ждали развлечения. В виде ее.

Все они стояли в таких напряженных позах, что где-то на уровне инстинктов она сразу же ощутила, что ей просто не жить. Все они были готовы к решающему прыжку.

К битве за нее.

Девушка поняла все это, отчего зрачки в ее распахнутых от ужаса глазах тут же расширились, и она отчаянно закричала, попытавшись кинуться снова к двери, и вырваться из рук злобных молчаливых охранников, которые волокли ее только вперед.

Волокли к этим жутким устрашающим типам, которых и язык не поворачивался назвать людьми.

Даже варвары бронзового века на картинках в учебниках истории в своих набедренных повязках из шкур убитых животных выглядели не настолько жутко и омерзительно, как эти существа, что были реальнее любого самого страшного сна.

Уже было не так важно, как она попала сюда, и кто были эти люди в черной одежде, которые схватили ее прямо на дороге и скрутили без каких-либо объяснений.

Важно было, что она понимала, что ей не выжить после того, что с ней сделают здесь и сейчас.

Паника была настолько липкой и оглушающей, что Лия не слышала собственных криков.

Она не чувствовала боли и синяков на теле, судорожно пытаясь цепляться хоть за что-нибудь, чтобы только не дать себя запихать в эту клетку.

И хорошо, что за этой паникой и животным ужасом Лия не слышала, как мужчины зарычали.

Не как люди.

А как звери.

Хищники, которых не может существовать в природе, потому что их вывели против всех мыслимых законов.

Хорошо, что она не замечала, насколько резко и нервно они двигались, заставляя внутренне содрогаться даже знавших виды охранников, которые работали в лаборатории уже не один год и успели повидать достаточно на своем веку.

Зверь наблюдал за девушкой настолько пристально, что в какой-то момент ему показалось, что она способна проникнуть ему под кожу. Просочиться через поры своим ароматом, вонзиться в вены шумом разгоряченной крови, вонзить свои ноготки в грудину.

Под ребра.

Там, где сейчас было так душно, горячо и громко, словно паровоз наматывал круги по артериям и венам, заглушая мир вокруг. Все звуки.

Но только не ее крики и судорожное дыхание.

В ту секунду, когда ее обнаженная хрупкая ступня с белоснежной и непривычно тонкой кожей ступила насильно на пол клетки, зверю показалось, что внутри него что-то оглушительно лопнуло.

Взорвалось и хлынуло наружу.

То, что спало и набиралось сил десятилетиями, не показывая себя, вдруг родилось и вырвалось из кокона тела, заставляя этот мир содрогнуться от ужаса и непонимания.

Пришло в движение все одновременно.

Девушка.

Звери, доведенные до безумия от аромата и вида женского тела.

И он.

Зверь, который понял, что не сможет делить ее ни с кем.

Что его не сможет остановить целый мир, когда глаза заволокло красной пеленой и из горла вырвалось насколько низкое и хриплое рычание, что содрогнулись специальные усиленные со всех сторон стены.