— Согласна, — киваю и тянусь обеими руками к ананасу, в котором подали пинаколаду. — Но, думаю, Мирослав Станиславович тогда лично за мной прилетит. Он и так был готов отменить мой отпуск, когда узнал, что я выйду на работу только в конце месяца.

— Я вообще поражаюсь, как ты до сих пор на этого психа работаешь. Слава богу, что хоть платит хорошо! — Смеюсь. Если я, сработавшись с Евсеевым, все-таки смогла изменить к нему отношение, то Ирка моего босса продолжает громко ненавидеть. И всякий раз попрекает тем, что я продолжаю трудиться в девелоперской компании «Монолит», когда могла бы найти более спокойную работу, а не лицезреть Мирослава Станиславовича шесть дней в неделю, потому что он систематически забывает о существовании второго выходного.

— Поэтому и работаю! — Усмехаюсь и снова смотрю на воду: да, если бы не щедрый оклад — не увидела бы я такой красоты, а сидела дома с родителями и крошила оливье. — Думаю, он привык ко мне и смирился с тем, что меня никак не переделать.

— И хорошо! Не хватало, чтобы еще воспитывал тебя. Лучше пусть премии ежемесячно выписывает, они, знаешь ли, лучшая мотивация.

— И отличный повод хранить корпоративную тайну и все грязные секретики, ага, — соглашаюсь, разглядывая группу загорелых парней, с одним из которых я договорилась завтра пойти на свидание. В Новый год с новыми приключениями. Тем более, курортных романов никто не запрещал.

Это сегодня у нас по плану праздничная вечеринка, пренебречь которой я отказалась, хотя мой кавалер тоже обещался там быть. Не зря же мы прилетели в четырехзвездочный отель из одной страны весело встречать Новый год.

— Не дразни, иначе мне придется тебя споить и все выпытать, — смеется подруга, любящая перемывать Евсееву кости. Вот хорошо человеку, не будет артритом мучиться на старости лет. Одергиваю себя, потому что слишком часто думаю о боссе, а это не к добру на отдыхе. Но я не успеваю подумать о кляузах Вселенной, потому что в сумке вибрирует телефон.

Странно. С мамой мы поговорили пару часов назад, брат ограничился эсэмэской, Женя — мой местный ухажер — здесь, на расстоянии вытянутой руки, и звонить не станет, с остальными подругами мы уже поболтали и пожелали друг другу хорошего секса в Новом году, а больше никто не станет тревожить в канун праздника. Если только…

Тяжело сглатываю и еще пару секунд смотрю на сумку, решая, стоит убеждаться в своей догадке или нет. Внутри скребет мерзкое предчувствие, но, если это босс, то он будет звонить, пока я не отвечу. Поэтому, отмахнувшись от дурных мыслей, расправляю плечи, достаю смартфон, сокрушенно выдыхаю и, натянув на лицо улыбку, елейно щебечу:

— Мирослав Станиславович, неужели вы звоните, чтобы поздравить меня с наступающим Новым годом? — закатываю глаза, слыша то ли громкий вздох, то ли сокрушенный стон, отчего сердце падает в пятки: босс не в настроении, а значит, испортит его всем.

Ирка, услышав имя, поворачивается и округляет глаза, на что приходится только пожать плечами.

— Все потом, — шепчу ей.

— Когда ты улетишь обратно первым рейсом? — обижается подруга и надевает солнцезащитные очки, таким образом уходя от разговора. Я понимаю, почему Ира бесится всякий раз, когда во время нашего отдыха звонит босс, но уже устала быть во всем виноватой.

— Не улечу. У нас оплачена путевка, — играю бровями, не давая утянуть нас в ссору. Только этого накануне праздника не хватало.

— Не за этим, Ксения, — наконец я возвращаюсь к Мирославу Станиславовичу, который разрушает все мое веселье одной фразой. — Я вынужден прервать твой отпуск. Ты нужна мне здесь.