Я отвернулась и наткнулась взглядом на протянутую мне ладонь. Дикарь стоял напротив с вытянутой рукой. И мне вдруг захотелось так же, как Виен, протянуть ему свою и уйти в темноту. Но я крепко сжала зубы и села на кисти рук, чтобы случайно не дернулись в его сторону. Отрицательно покачала головой.

Он недовольно поджал губы и зло сверкнул глазами. Прости, варвар, но я не для тебя. Лучше уходи. Он наклонил голову вбок, будто стараясь рассмотреть во мне что-то, видимое только ему, а потом резко развернулся и ушел. Фу-у-у! Кажется, пронесло! Облегченно выдохнула и задумалась над произошедшим. Я здесь всего два дня, и каждый вечер он уходит злой. Если продолжу в том же духе, боюсь, добром это точно не кончится.

Опять не везет! И почему мне все дается с таким трудом? Что-то хорошее буквально зубами нужно выгрызать. Скоро без них останусь. Так надеялся, что хоть на этот раз мне повезет и все пройдет гладко. Размечтался! Я прямо носом чувствую запах всех будущих проблем, которые исходят от этой красноволосой. Прошло всего два дня, а она меня уже бесит! И почему из всех лэтин именно мне досталась эта зеленоглазая чучундра?

А с ней явно что-то не так! Очнулась позже всех и, как только вышла из домика, сразу начала кричать, а потом и вовсе, как полоумная, помчалась в лес. Никто из наших не захотел за ней идти, пришлось мне. В джунглях небезопасно, а она, похоже, не совсем в своем уме. Еще зверь задерет или, что более вероятно, сама расшибется ненароком: носится как угорелая.

Идти за ней откровенно не хотелось. Я бы и не пошел, но, как только увидел ее, почувствовал слабый, почти незаметный зов. Решил убедиться. А пока следовал за ней, изо всех сил желал, чтобы это было ошибкой. Пусть она будет не моя лэтина!

Стоял и наблюдал за ней, борясь с желанием подойти и оттащить ее за волосы от водоема. Она там что, утопиться решила? Но когда она разделась и начала крутиться вокруг себя, как собака за хвостом, не выдержал и вышел. Хотел лишь припугнуть ее, чтобы оделась. Мало ли кто увидит? Незачем остальным разглядывать мою вероятную лэтину.

Она заметила меня, и зов повторился. Уже более сильный, но все еще не позволяющий определить точно. А я, кажется, даже не обратил на него внимания – так был увлечен разглядыванием ее тела. Она была прекрасна! Мягкая на вид белоснежная кожа, округлые формы и потрясающей красоты красно-рыжие волосы, спускающиеся волнами ниже талии.

Они частично скрывали ее тело, и мне так остро захотелось собрать их в кулак, заставить запрокинуть голову и впиться в эти пухлые губки. Волна желания не спеша пробежала по телу, отдаваясь сладким томлением в паху. Я жадно впитывал ее образ, испытывая сильнейшее желание обладать ею здесь и сейчас. Затащить подальше в воду и, подхватив руками ее умопомрачительную попу, насадить ее… Стоп! Я не должен испытывать такого к ней. Только не к ней! Что со мной творится? Вот же гадство! Но как же нестерпимо хочется.

Самому стало противно от обуявших меня желаний, поэтому даже не шелохнулся, когда она убегала. Любуясь ее сверкающими голыми пятками, я выдохнул так тяжело и протяжно, что в груди свело. Как пережить это время? Ведь я уже устал, хотя прошло меньше месяца.

Сначала мы маялись здесь в ожидании лэтин. За это время я успел и посуды настрогать, и стол в беседку смастерить, и в своем доме навести уют. Даже всерьез намеревался начать строить шалаш на дереве, когда они, наконец-то, прибыли.

Все именно такие, как нам и обещали. Спокойные, милые и податливые лэтины. Ничто не предвещало проблем, пока не проснулась эта рыжая. И, по всей видимости, она здесь по мою душу. За что?