– Крис, ты ноешь по привычке или по делу? – пытливо взглянула на нее Лола. А Лола – это не просто сестра, не просто работодатель, но еще и друг и надёжное плечо. И рентген заодно. Кристина ответила честно.

– По привычке.

– Что, не с кем поговорить о золотой Адели?

– Не с кем, – горько согласилась Кристина. – Опять за сиськи лапали.

– Кто посмел?!

– Да так, – скромно пожала плечами Крис. – Какой-то мудак в самолете. Я ему нос сломала.

– Правда?! – восхитилась Лола.

– Ну, по крайней мере, так мне сказал командир воздушного судна. Он на меня жалобу написал.

– Как это не по-джентельменски.

– Да ты бы видела этих джентльменов. Одни мудаки. О Климте поговорить не с кем.

Девушки переглянулись – и рассмеялись.

***

Илону удалось выпроводить. Утомительных разговоров о прошлом почти удалось избежать. И вот можно, наконец, залечь в ванне, сделав воду едва терпимо горячей.

Марк положил голову на бортик ванны, прикрыл глаза. И неожиданно перед глазами всплыло ангельски красивое лицо с небесно-голубыми глазами.

А хули он…

И вот тут он, наконец, рассмеялся, все так же не открывая глаз.

Интересно, все топ-модели такие?

***

Будильник сработал в семь. Стакан горячей воды с лимоном натощак. Легинсы и топик, утренний Милан для пробежек подходит ничуть не лучше и не хуже, чем любой другой город. Из всех итальянских городов Крис больше всего нравилась Флоренция. Но это только через два месяца.

После пробежки душ, завтрак из овсянки и кофе. И ровно в десять быть у рабовладелицы Лолы Дягилевой.

2. Глава 2. Знаете, как он парнем был?

Илона отказалась с ним ехать к Веронике. Впрочем, Марк предложил больше по привычке или даже скорее из желания – скверного, абсолютно недостойного желания уколоть Илону – и совершенно не рассчитывая на согласие.

И сейчас он ехал в «Бухту доброты» один.

– Все хорошо, Марк Арнольдович, – жизнерадостно оповестила его Анна Борисовна, директор интерната, пышная круглолицая улыбчивая женщина с ямочками на щеках. – У Вероники все хорошо.

– Я рад, – скупо улыбнулся Марк. А потом по многолетней привычке все перепроверять уточнил: – Точно все в порядке?

– Ну, разве что… – улыбка Анны Борисовны стала чуть менее лучезарной. – Гроза вчера была, Марк Арнольдович. Сильная такая гроза.

– Я знаю. Я через нее летел. Как Вероника ее перенесла?

– Соня справилась.

– Соня чудо.

– И это верно, – широкая улыбка снова вернулась в полном объеме на лицо директора. – Она вот-вот придёт. А у Вероники новое увлечение.

– Что на сей раз? – не удержался и вздохнул Марк. Все новое в жизни дочери он воспринимал настороженно – ничего не мог с этим поделать.

– Увидите, – рассмеялась Анна Борисовна. В это время дверь ее кабинета открылась. – А вот и Соня!

Марк был уверен, что Соня, няня Вероники, имеет на него виды. Определённые. Те самые. И поэтому держался с Соней подчеркнуто джентельменски. Ему жизненно необходимо сохранять с Соней хорошие отношения и не давать ни малейших поводов к тому, что может быть что-то большее.

– Марк Арнольдович, пойдёмте, – Соня тоже улыбалась. – Вероника вас с самого утра ждет.

– Пойдёмте, – легко встал Марк. И уже за дверью добавил: – Я вам привез контрабандный настоящий итальянский шоколад.

– Как здорово! – бурно восхитилась Соня, так, будто Марк сообщил, что привез ей венец хрусталя самоцветного и зеркало волшебное. А нет, есть только чудище для сексуальных утех и извращений. Да и то не про Сонину честь.

Они шли по анфиладе светлых холлов, болтая на ходу об Италии. О Веронике на ходу Марк говорить не мог, он о Веронике поговорит с Соней после встречи с дочерью. А пока Марк шел, вполуха слушал восторги Сони по поводу Милана, кивал, улыбался всем, кто попадался им по дороге. Так они и дошли до комнаты Вероники.