А теперь, быстрее, на свободу.

Усилием воли я отгоняю от себя терзающее чувство беспокойства и, сделав глубокий вдох, твердо и уверенно иду к воротам. В чем Фрея действительно права, так это в том, что я должна спешить.

Стоит мне оказаться за стеной замка, как меня тут же переполняет швквал эмоций. Я одновременно и не верю, что мне удалось сбежать с моим сыном от Бьёрна, и чувствую безумный восторг от того, что уже скоро я окончательно скроюсь от него.

Но времени радоваться у меня нет. Поэтому, я спешно спускаюсь к основанию замка. Туда, где начинается широкая дорога до ближайшего города – Грандхольма, столицы Фростладнда. Туда, где у ближайшей сосны, стоит оседланный жеребец с густой серой шерстью и черной гривой. Жеребец зябко постукивает копытом и наворачивает круги возле сосны, к которой его привязали.

Уж не знаю кто это сделал – Фрея или кто-то еще, но спасибо ему. Жеребец оказывается добрым и отзывчивым. С готовностью присаживается, чтобы я смогла забраться на него и с ходу берет комфортный для меня темп – чтобы я могла одной рукой придерживать сына, а другой управлять поводьями.

Чем дальше я отъезжаю от замка Дракенбергов, тем спокойнее я себя чувствую. На душе появляется приятное ощущение, которое возникает когда ты, наконец, спустя долгое время оставляешь ненавистное тебе место.

И в тот самый момент, когда мне кажется, что эту идиллию уже ничто не сможет разрушить, со стороны замка до меня доносится тяжелый тревожный звук. Из-за большого расстояния его сложно разобрать, но я все равно узнаю его.

Это – набат.

Сигнал о том, что в замке что-то случилось. Кто-то пробрался внутрь или…

Моя спина тут же покрывается ледяным потом, а сердце заходится лихорадочным стуком, отдающимся в ушах.

…или стало ясно, что кто-то сбежал!

В голове тут же всплывает последняя фраза предсказательницы:

“Поторопись, если не хочешь, чтобы твое будущее снова поменялось в не самую приятную для тебя сторону”

Дрожащей рукой я изо всех сил сжимаю поводья и вонзаю стремена в бока жеребца, заставляя того ускориться. От усилившейся тряски под курткой тут же начинает возиться мой малыш. Еще немного и он точно проснется.

Но извини, мое солнышко, здесь ничего не поделать. Иначе погоня, которую точно отправит Бьёрн, настигнет нас раньше, чем мы доберемся до столицы!

10. Глава 9

Жеребец срывается на хороший галоп, а малыш просыпается окончательно. Сначала он просто недовольно хнычет, а потом заходится полноценным криком, от которого у меня внутри все переворачивается.

Мне невероятно сильно хочется остановиться, чтобы убаюкать его, успокоить. Но если я это сделаю, то нас точно поймают. И поэтому, как бы мне не было больно, как бы мое сердце не разрывалось от жалости к сыну, все что я могу – это нежно прижимать его к себе и шепотом успокаивать его, в надежде что он хотя бы немного успокоится от звука мамочкиного голоса.

На глаза наворачиваются слезы и мне стоит огромных усилий держать себя в руках. Иначе, я просто не смогу управлять жеребцом. Тем более, в ночном полумраке, пусть и не таком густом и беспросветном, благодаря снегу.

В какой-то момент, мой шепот, непрекращающийся крик сына и шумное дыхание жеребца сливаются для меня в одну непрерывную какофонию. Мне кажется, что еще немного и я просто отключусь.

Что и говорить – я еще не восстановилась после родов. Но ради будущего моего малыша я держусь, я изо всех сил сжимаю зубы и поводья, чтобы ни на секунду не потерять сознание.

Когда заснеженный горизонт, наконец, прорезают шпили охранных башен Грандхольма, я пугаюсь и вздрагиваю. Мне кажется, что не смотря на все мои усилия, я все-таки заснула, но шпили оказываются настоящими. Следом за ними, показываются крепкие городские ворота, распахнутые даже в такую рань, а напротив них вереница людей, желающих попасть в город.