На сей раз Анри повел себя так, как, по-моему, было вполне естественно: предложил мне немного отдохнуть в гостинице, только не в моей, а в другой, поспокойнее. Устоять перед французом, завоевывающим расположение дамы по всем правилам любовного этикета практически невозможно. Особенно если мужчина на самом деле нравится.

Вот я и не устояла, и не надо бросать в меня камни. Очень скоро мне предстояло возвращение в родную Москву, где рук мне никто целовать не собирался и не собирается, где высший комплимент из уст мужчины звучит так: «Неплохо сегодня выглядишь, старушка, выспалась, наверное» и где… Да ну, вспоминать тошно.

А тут был небольшой отель в тихом переулочке, приветливая хозяйка за стойкой, которая не спросила паспорта и не облила меня презрением, а просто дала ключ от чистенькой комнаты со всеми европейскими удобствами, плюс графин вина и ваза с фруктами.

И совершенно замечательные полтора часа с теми же самыми бесконечными комплиментами в виде гарнира к основному блюду. Которое – блюдо – было очень даже недурно по исполнению, хотя бы потому, что максимум внимания Анри уделял моему удовольствию, а не акробатическим этюдам и упражнению под кодовым названием «упал – отжался – встал.»

Потом выпили по бокалу вина, покурили, обменялись телефонами. Анри еще раз подтвердил свое твердое намерение предоставить мне совершенно новое и интересное поле деятельности, на котором поездки в Париж станут просто постоянными деловыми командировками, а не коротким праздником. И отвез меня в отель, где торжественно проводил до самого номера и убедился, что никаких сюрпризов там для меня не приготовлено.

– До скорого, надеюсь, свидания, дорогая, – склонился над моей рукой Анри.

Я почувствовала, как по запястью скользнуло что-то гладкое и прохладное, а потом последовал еле слышный щелчок. Я опустила глаза: на моей правой руке красовался тоненький золотой браслет-цепочка.

– Это чтобы вы меня не забыли, – счел нужным дать пояснения Анри. – К сожалению, вы улетаете послезавтра и проводить я вас не могу, но в сумочке вы найдете кое-что, что, надеюсь, скрасит вам мое вынужденное отсутствие. И лишний раз напомнит обо мне, когда вы вернетесь в Москву. И постарайтесь как можно лучше провести ваш последний день в Париже. Последний в этот приезд, разумеется.

Я бросилась ему на шею в самом искреннем порыве благодарности и радости. По-моему, он остался доволен произведенным эффектом. Но напоследок все-таки сделал попытку вернуть меня на грешную землю:

– Будьте благоразумны, Эллен, умоляю вас. Я уже почти точно знаю, что нападение на вашего случайного кавалера было связано с вами, и что грабители были русскими. Слава богу, когда он очнулся, то дал довольно пространные показания и теперь их ищут. Надеюсь, что если у них есть голова на плечах, из Парижа они убрались. Но все же будьте как можно осторожнее, хорошо? Я был бы просто в отчаянии, если бы с вами что-нибудь случилось.

Я поклялась отныне быть самой благоразумной и осторожной женщиной в мире, а что еще мне оставалось? Я и так уже продемонстрировала свое упрямство, так не стоило портить этот сказочный вечер проявлением не слишком приятных черт моего характера.

Хотя… не могу сказать, чтобы новость произвела на меня отрадное впечатление. Мне совершенно не хотелось стать следующим объектом нападения, да еще собственных сограждан. Никакой экзотики, ради этого вообще никуда летать не надо, а не только в Париж.

Когда за Анри закрылась дверь, я, естественно, полезла в сумочку. Там я обнаружила флакон духов, о существовании которых знала, но знала также, что они входят в десятку самых дорогих в мире, поэтому даже не мечтала о такой роскоши для себя. «Опиум», духи изысканных и сексапильных женщин, чуть-чуть «вамп», но только самую капельку.