Беркутов останавливается, как и я. В паре шагов от нас стоит блондинка — она прямо блестит. В прямом смысле этого слова. Столько на ней макияжа и блеска.

— Димочка, какой замечательный сюрприз, — подходит она к нам и, будто вовсе не замечая меня, обнимает Беркутова. Дикое желание оттолкнуть ее щекочет нервы. Но я держусь. И при этом крепко сжимаю руку Димы — он меня все еще не отпустил. — Совсем не ожидала тебя здесь встретить.

— Я тоже, — усмехается парень, не сводя глаз с девушки. Так еще и разглядывает ее таким образом, будто одежду оценивает, которую натянули на манекен. — Ужинать с любимой пришли. И нам уже пора, Стелла. До встречи.

— Ты, кажется, торопишься, — эта сучка ведет себя так, будто меня вовсе нет рядом с Димой. Будто не услышала, что он назвал меня любимой. — Может...

— Тороплюсь, — перебивает Беркутов, не дав возможности продолжить свою речь этой искусственной бабе. — Стелл, совсем не до разговоров мне сейчас.

Он обнимает меня за талию и привлекает за собой. Вот так... Люблю я таких парней, которым не до друзей и знакомых, когда рядом находится любимый человек. Молодец, Димочка Сергеевич, ты мне начал нравиться еще сильнее.

— Чего так смотришь на меня?

— Как смотрю? — сажусь в машину. Дима обходит автомобиль с широкой улыбкой на лице.

— Как влюбленная девочка, которая адски ревнует своего парня.

— Не преувеличивай, Беркутов. И не выдумывай то, чего нет. Фантазия у тебя — огонь.

— Я же тебе говорил, что... Когда ты врешь — сразу глаза отводишь. Вот как сейчас.

Сукин сын. А ведь он прав. Я отвернулась.

Почему мне стало не по себе, как только я представила Диму с той Стеллой в вип-комнате. Ей было плевать на мое присутствие рядом с Беркутовым. Даже задумываться не хочу, что она вытворяла бы в помещении, тем более оставшись с Димой наедине.

— Прекрати уже. Ты меня сегодня достал, — выдаю я, снова отворачиваясь к окну.

— Не злись, Мили. Нам несколько дней пахать вместе. Без отдыха и всего. Слушай, у меня есть предложение. Может... После работы поедем ко мне? Я неподалеку от агентства живу, ты же знаешь. Нас раньше одиннадцать при любом раскладе не отпустят. А завтра в семь снова на работу...

— Даже не мечтай, — перебиваю. — Дим, хватит. Нам нужно уже решить... Если ты при каждой встрече полезешь целоваться ко мне, то...

— Еще как полезу. И даже... — не договаривает, услышав, как звонит мой телефон.

Я достаю его из сумки и всматриваюсь в экран. Интересненько... И почему нет ни капли эмоций? Вот когда Дима звонит, я чувствую легкое волнение и хочу скорее ответить на звонок. А сейчас... Афанасьев никак на меня не действует.

— Кто вспомнил о тебе? Мой отец?

— Герман, — пожимаю плечами.

— Дай я отвечу, — протягивает руку, второй сжимает руль до побелевших костяшек.

— Чего, прости? С чего это? Ты с ума сошел... — отрицательно качаю головой. — Беркутов, иди в пятую точку, а?

— Вообще-то тебе следовало отправить его номер в черный список. Но раз ты этого не сделала, то отдай мне мобильный, и я отвечу. Пошлю его на три крутые буквы, и он больше не посмеет тебя потревожить. Милена, не тяни.

А почему бы и нет? Пусть Афанасьев знает, что он мне даром не сдался. Что совершенно не нужен он мне. Говнюк такой...

— Держи, — отдаю я телефон.

— Слушаю! — моментально отвечает Дима, резко притормозив на светофоре. — Еду, скоро буду на рабочем месте. Поговорим лицом к лицу, и ты мне поподробнее расскажешь, какого хрена звонишь моей девушке. Жди.

И отключается, потягивая мне обратно «Яблоко».

— Ты что творишь?

— Еще ничего.

— В смысле ничего, Дим? Зачем тебе с ним разговаривать?