Заверил он, чем окончательно подтвердил мои опасения. Конечно, мне нечего бояться. Можно подумать, я последняя женщина на планете. Захочет развлечься, просто позвонит какой-нибудь своей подружке.

Настроение мгновенно портится. Не хочу демонстрировать эту унизительную ревность, и отворачиваюсь к окну.

Машина останавливается. Водзинский отстёгивает ремни безопасности. Свой, потом и мой. И помогает выйти.

– Сходим сегодня в гости к моим друзьям? – спрашивает, когда садимся в лифт. – Марк и Соня живут здесь же, но на самом верху. Она, кстати, почти твоя ровесница, чуть постарше.

– Хорошо.

Как я представляла себе лофт? Кирпичная кладка, торчащие из стен трубы, деревянные балки… Оправдали ожидания только высоченные потолки. В остальном – мимо.

Вместо ветхих деревяшек – деревянная обшивка с эффектом состаривания. Пара стеклянных перегородок. Цвета преобладают – белый, чёрный, коричневый, бежевый… В общем, везде – натуральное дерево, стекло и металл. Мягкий мебельный гарнитур и журнальный столик. Большая плазма на стене. Мне очень нравится.

Заглядываю в столовую. Там овальный обеденный стол и несколько стульев. А за ним – прекрасно оборудованная кухня. Неужели, сам готовит?

Виктор ставит мою сумку на диван. рядом пристраивает чемодан.

На второй этаж ведёт кованная лестница. Скольжу по ней взглядом, и вижу за металлическими перилами спальню.

– Ванная наверху, – кивает хозяин. – Поднимемся?

И не дожидаясь ответа, вновь подхватывает мои вещи и идёт наверх. Я – за ним.

Взгляд приковывает большая кровать, застеленная светлым покрывалом.

– Как тебе?

– Здесь красиво, – отвечаю уклончиво. – Ванная?

– Вот, – он подходит к двери и дергает ручку. – Там – гардеробная. Пока поживём тут. Потом, конечно, нужно будет купить просторную квартиру.

Не хочу даже думать, сколько женщин тут побывало до меня. С ним на этой кровати. Не хочу, но думаю всё равно. Снова жгучая ревность затапливает.

– А эту? Продашь? – спрашиваю, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

– Не знаю. Жалко. Может, позже…

Он подходит вплотную ко мне и обнимает сзади.

Не знаю, как реагировать. Но обнимать в ответ не хочется. У меня ощущение, будто меня привезли в элитный бордель и завели в спальню, в которой усердно потрудились несколько моих предшественниц.

Поначалу, возможно, Водзинскому будет хорошо со мной. Но однажды новизна пройдёт. И я останусь в новой просторной квартире, может быть уже с ребёнком. А муж вернётся сюда, к своему привычному образу жизни.

Полгода, примерно, – вот сколько длятся его отношения, судя по фото девушек. А с последней, шатенкой, он порвал?

Чувствую, как жжёт глаза. Чёрт, вот только разреветься при нём не хватало!

– Мира… – он разворачивает меня к себе и заглядывает в лицо. – Чёрт! Я просто обнял… Ты за кого принимаешь меня, вообще?!

Не могу ничего выговорить, губы дрожат. И ревность, ревность пожирает… Не ожидала от себя такого.

Жмурюсь и ощущаю, как по щекам сбегают два ручейка.

– Мира, у тебя кто-то был раньше? – тихо спрашивает, касаясь моего подбородка.

Ясно. Решил, – я такая недотрога? А ничего, что я полтора года назад к нему сама пришла, разделась и позволила распластать себя на постели? Злость берёт. Какой самонадеянной была! Возомнила, что смогу заинтересовать взрослого, искушенного мужчину.

Ну, теперь заинтересовала. И все планы и мечты – побоку. Не полезла бы к нему сама тогда, он и не вспомнил бы сейчас обо мне. Молодец, Мира! Медаль "Идиотка года" по праву твоя.

– Нет.

Мне кажется, или я слышу вздох облегчения? Какая ему разница?

Видимо, какая-то есть. Обнимает снова и целует в макушку.