– Рассказывайте, больная, – севшим голосом поторопил он дамочку.

Она уже почувствовала себя хозяйкой положения, откинулась на спинку кушетки и, не торопясь, глубоко затянулась.

– Миллион баксов для меня вовсе не пустяковая сумма, как вы понимаете, – прищурившись, сказала она.

– Да уж как-то я это понимаю, – пробормотал Виталя. Он ещё не определился с линией поведения. Каким ему быть? Мягкой, учтивой душкой? Или жёстким грубоватым профессионалом? А может, развязным хамлом?

– Совсем даже не пустяковая, – повторила дама. – Я плачу её не только за то, что вы назовёте мне имя убийцы и предоставите доказательства его вины, но и за то, что я сама буду чувствовать себя в безопасности. Меня тоже хотят убить, я в этом абсолютно уверена! А у вас репутация профессионала, у которого не бывает провальных дел.

– Не тяните кота за хвост, лучше хватайте его за яйца, – Виталя решил, что самоуверенность и некоторая развязность крутому детективу больше к лицу, чем воспитанность и интеллигентность «ботаника». – Давайте, выкладывайте, как вас зовут и на что жалуе... что там у вас стряслось!

– Меня зову Эльза. Эльза Львовна Перова.

Виталя взял свой фирменный бланк, на котором выписывал рецепты и записал на нём: «Эльза Львовна Перова». Записав, он удовлетворённо кивнул. Изысканное имя дамочке подходило, так же как и простецкая фамилия, учитывая её милую привычку, тушить бычки о подошву туфелек, а потом щелчком отправлять их в урну.

– Кстати, – спросил Виталя, – а как зовут того... вашего сыщика?

– Также как и вас, – улыбнулась Эльза Львовна.

– Ага, значит, Виталий, – пробормотал Гранкин. – Ладненько, так и запишем, мы, Виталий Сергеевич Гранкин, берём в производство дело ...

– Ой, да ладно вам, не шифруйтесь! Мне сказали, что вы меняете имена и офисы как перчатки. Хорошо, что я вас тут ещё застала, что вы никуда пока не переехали!

– Хорошо, – согласился Гранкин. – Рассказывайте.

– Мою сестру-близняшку Аду, убили! Это совершенно точно, хотя дело в прокуратуре закрыли, признали её смерть несчастным случаем.

Виталя сосредоточено вывел на бланке «Ада Львовна. Убийство №1».

– Адка старше меня была на пятнадцать минут. Как это ни смешно, но родители считали меня младшей, чуть больше любили и гораздо сильнее баловали. К счастью, Адка родителей ко мне никогда не ревновала, она с удовольствием исполняла роль старшей сестры. Благородство было свойственно ей, как вольной птице чувство полёта. Говорят, что даже в младенчестве она никогда не капризничала, давая родителям возможность заниматься только моей персоной. Когда мы подросли, она лучший кусочек всегда отдавала мне, не ходила гулять, если я болела ангиной, помогала мне делать математику, в которой я ни бум-бум. В общем, жили мы душа в душу, спали в одной комнате... Родители наши были счастливы от того, что мы так здорово друг с другом ладим. Мама наша была домохозяйка, а отец учёный – профессор, довольно известный историк, его книги до сих пор переиздаются, хотя папа давно умер. Мы жили в коттедже на двух хозяев, знаете, Академия наук выделяла такие профессорам и их семьям. Конечно, мы с Адкой ощущали себя немножко особенными, ходили в английскую школу, во времена дефицита одевались в заграничные шмотки и питались продуктами из спецпайка. Но самое главное, мы дружили, мы с ней очень дружили, у нас не было тайн друг от друга. Вернее, у неё от меня не было, а у меня... до поры до времени. В общем, стукнуло девушкам семнадцать лет...

Виталя взял ручку и строго постучал ею по столу. Ему показалось, что дамочка несёт много лишнего. Но должен ли частный детектив делать замечания клиенту, который рассказывает свою историю? Вот если бы клиент описывал симптомы болезни своей собаки и начал с того момента, как будучи ещё ребёнком, захотел завести породистого пса, Виталя бы непременно строго сказал: