– Что? – спросила я.

– Он сказал: «Правильно. И буду тебе крайне благодарен, если донесешь сию мысль до каждого жителя деревни. Прямо сейчас можешь кричать: „Некрасов сукин сын, не ходите к нему, ни за какие пряники умирающему стакана воды не подаст“. Авось тогда меня оставят в покое». Вот как!

– Жестко, – кивнула я.

– Они ни с кем не здоровались, – продолжала Диана, – за продуктами в Москву катались, ни разу в местную лавку даже за хлебом не сунулись. Понимаешь, почему никто из наших не расстроился, когда парочка в аварию попала? Говорят, их машину в лепешку смяло!

Я сообразила, что Диана уводит разговор в сторону от Приваловых, и коротко сказала:

– Вчера ко мне приходила Татьяна, дочь Федора. Она искала мачеху и отца.

Глаза Дианы чуть не выкатились из орбит.

– Она же умерла! Говорили, ее на зоне зарезали! Ой, не слушай меня…

– Наоборот, – вздохнула я, – как раз очень хочу тебя послушать. Сделай одолжение, расскажи, что знаешь, но только не неси больше чушь про привидения. Сразу хочу тебя успокоить: я не верю ни в призраки, ни в приметы, ни в инопланетян. Никуда из поселка убегать не собираюсь, мне здесь очень нравится.

Диана набрала полную грудь воздуха, задержала на пару секунд дыхание, с шумом выдохнула и начала рассказ…

История, до глубины души потрясшая мопсинцев, случилась много лет назад. Ирина к тому времени умерла, Федор женился на Вете, и зажили они вполне счастливо. Несмотря на то что в Мопсине любили первую жену Привалова, никто его за скоропалительный второй брак осуждать не стал. Все понимали, что одному поднимать ребенка трудно, к тому же Вета оказалась очень милой, приветливой женщиной и определенно подходила Привалову в супруги намного больше Иры – Иветта работала вместе с Федором в НИИ.

А еще женщина разводила цветы. Едва она поселилась в Мопсине, как в саду Приваловых появились невиданные растения. Пару месяцев коренное население ахало издалека, пытаясь понять, что там такое ярко-синее и пурпурно-красное растет, а потом женщины протоптали дорожку к Вете. Вторая жена Федора щедро делилась с соседками семенами, причем экзотическими цветами дело не ограничилось. Иветта знала, какие огурцы спокойно перенесут капризы подмосковной погоды, что следует сделать, чтобы вырастить отличные помидоры, и познакомила мопсинцев с такими овощами, как дайкон и топинамбур.

Кроме того, Вета любила животных. Она держала собак и кошек, умела их лечить, поэтому со всей округи к Приваловым тащили четвероногих со сломанными лапами, с больными желудками и прочей бедой. Именно Вета убедила мопсинцев провести поголовную вакцинацию домашних любимцев и избавить их от блох. Короче говоря, не прошло и года, как аборигенам поселка стало казаться, что Иветта обитает тут с рождения, настолько близким человеком она для всех стала.

– Повезло Татьяне, – говорили местные бабы, глядя, как девочка идет утром к остановке автобуса, чтобы ехать в школу. – Одета чисто, накормлена, Вета ей вместо матери стала. И Миша у нее симпатичный, не капризный. Вот у Андреевых беда – там все пьют и дерутся, скоро небось поубивают друг друга.

Но события развивались совсем не так, как предрекали местные кумушки. Не просыхавшие от водки Андреевы колошматили друг друга чем ни попадя, потом обнимались, рыдали и жили счастливо до следующего запоя, а у интеллигентных, даже в праздник не прикладывающихся к стопке Приваловых случился кошмар.

Когда Мише исполнилось девять лет, Танечка отметила восемнадцатый день рождения, но еще училась в школе. Дело в том, что в семь лет девочка попала под машину. Травмы были очень тяжелые, больше года малышка провела в больнице, потом последовал долгий период реабилитации, врачи не советовали утруждать сильно ослабленный организм учебой. Вот почему, достигнув совершеннолетия, Танюша училась в одном классе с теми, кому едва исполнилось шестнадцать.