– Кстати, хочу вам сказать, что я присутствовал на вашем докладе, и я весьма и весьма впечатлён. Вы затронули одну из моих любимых тем! Мистер Драгонфлай, хочу заметить, вы весьма талантливы!

– Спасибо, сэр.

– Я вижу ваше рвение и упорство. В вас есть что-то такое, что напоминает меня самого сорок лет назад. Вы будете удивлены, но похожий доклад делал и я, когда поступил на обучение в это замечательное место.

– Не может быть!

– Вы не поверите, но я и сам был крайне удивлён. Видеть себя со стороны – то ещё зрелище. Хотя, сначала я подумал, что вы попросту списали его с моего. Но, вспомнив, что он лежит в сейфе под надёжным замком, я сразу отогнал прочь свои сомнения. Конечно, если вы не профессиональный вор, который может обходить охранные системы и взламывать замки за считанные минуты, то…

– Да у меня единственный ключ от единственной двери, ведущей в мою комнату, не всегда подходит, что уж и говорить о сейфах…

– Не беспокойтесь. Я всего лишь пошутил, а вы всё воспринимаете всерьёз. Юмор за семьдесят.

– Ничего себе, у вас шуточки.

– Там два сейфа. Но, по правде, я к вам пришёл не за этим. Вы знаете, что на территории университета есть две лаборатории? Первая, на мой взгляд, для баловства – попробовать провести простые эксперименты или поставить элементарные опыты. Но, вот ко второй, как говорят, «высшей лаборатории», доступ строго ограничен. Туда можно попасть только с третьего курса. Правда, иногда там бывают ребята и со второго, но они не занимаются глупостями, вроде разглядывания молекул под микроскопом. Они работают над куда более интересными вещами и даже кое-где добились успеха. Их имена – Роберт Хэйз и Ксу Янг. С мистером Янгом вы уже знакомы, насколько мне известно.

– Верно. Но я пока не понимаю, к чему вы клоните?

– Роберт Хэйз уехал домой, бросив учебу. Он был очень талантливым учеником, но, видимо, случилось что-то серьёзное, раз он так решил.

– Зачем вы всё это мне рассказываете? Причём тут я?

– Ксу Янгу нужен напарник, который знает своё дело. Мистер Бруно, хочу заметить, здесь обучается больше семнадцати тысяч студентов, и, если отсечь ненужные нам специальности и оставить только область теоретической физики высоких энергий и конденсированных сред, то цифра сократится до 228 человек. Не думайте, что я возьму кого попало. Я проанализировал всех, кто хоть отдалённо интересовался этой областью, и, пока, вы – лучший кандидат. Конечно, есть ещё Харви Диккенсон, но это на тот случай, если вы откажетесь. Эта просьба не только Ксу Янга, но и моя личная. Я знаю ваши стремления и цели. Поверьте, вы сможете многого добиться. И, имейте ввиду, что второго шанса не будет.

– Вы застали меня врасплох. Конечно, мне безумно приятно от такого предложения, но, мне нужно подумать.

– Разумеется! Я вас торопить не буду. У вас тридцать секунд. – Ирвин приподнял левую руку, оголив наручные часы, и, пристально наблюдая за цоканьем секундной стрелки, стал в такт постукивать пальцем по стеклу часов. Как я понял позже, это был такой психологический трюк, и никакого Харви Диккенсона не существовало. Но тогда я этого не знал… Стоя напротив декана, ошеломлённый происходящим, я совсем растерялся от такого напора.

– Время вышло. Значит, всё-таки Харви Диккенсон. Всего доброго, мистер Бруно Драгонфлай!

– Не надо Харви! Я согласен… – После этих слов наступило секундное молчание. Декан не отводил от меня взгляда, и словно чего-то выжидал.

– Вы уверены?

– Да, мистер Уилсон.

– Хорошо… Вы должны знать, что у нас есть ряд правил, которые необходимо выполнять. Первое, и самое главное правило – никто не должен ни о чём знать. Ни о нашем сегодняшнем разговоре, ни, тем более, о том, над чем вы работаете. Ни слова, и даже ни единого намёка! Повторяю, никто! Вам ясно?