– Надо все менять! Думаю, сейчас Ельцину предстоит принять очень серьезные решения. Он их уже начал, собственно… У меня впечатление, что у него самого уже несколько месяцев присутствует ощущение необходимости корректировать экономическую политику: он добавил в руководство несколько человек другого направления, еще какие-то вещи сделал… Он уже не идет так охотно и скоро навстречу экспертам Международного валютного фонда, как раньше. Но, мне кажется, – нужны более радикальные перемены.

– Раз уж мы заговорили об этом – в какой, по-вашему, форме стране нужна международная помощь?

– Ну, Россия не та страна, которую может кто-то содержать. Она должна свои проблемы, в основном, решать сама. Но при этом, чтобы добиться настоящего экономического прогресса и войти в рыночную экономику, ей без тесного экономического сотрудничества с западными странами не обойтись. В каких-то крайних условиях, если зимой будут большие трудности, гуманитарная помощь, конечно, понадобится – но это не решение проблемы.

И кредиты тоже не решение проблемы – тем более, что их надо возвращать, да еще с процентами. Что же реально может помочь? Снять, прежде всего, препятствия в отношениях с Западом, с иностранными инвесторами, сделать привлекательным весь климат для иностранных вложений. И, конечно же, разумно пользоваться этими возможностями.

– Этот вопрос неслучаен: нам здесь приходится встречаться с людьми, готовыми вложить в российскую экономику немалые деньги, но всех их останавливает отсутствие гарантий сохранности этих вложений и права пользования полученными с них дивидендами.

– Конечно! Это серьезный вопрос, и его следует решать – но разумной политикой, шаг за шагом…

– Так чего, казалось бы, проще – защитить законом права инвесторов: аналоги подобного законодательства действуют по всему миру.

– Но есть и другие вещи, которые можно сделать законодательным путем: например, создание соответствующей инфраструктуры… Судя по всему, у нас еще недостаточно ясно понимают важность этого. Вот, кстати, где Большая семерка могла бы очень эффективно помочь нам – составить какой-то меморандум, который разъяснил бы: вот такие-то и такие-то вещи могут помочь привлечению частных инвестиций.

– Вы говорите о рекомендациях правительству России?

– Обязательно. Поскольку все что-то хотят от нашего правительства (я подразумеваю и парламент, и кабинет, и президента), то лучше, чтобы это исходило как-то… – Арбатов замялся.

– Нужна подсказка из-за рубежа?.. – попытался я завершить его мысль.

– Да, – легко согласился Арбатов. – И подсказка, и приведение всего в систему. Знаете, у меня впечатление, что на Западе не очень хорошо понимают реальности нашей экономики – и потому многие, я бы сказал, макроэкономические прожекты находят поддержку и вселяют большую надежду, чем они на самом деле заслуживают…

– Разделяете ли вы мнение тех, кто считает что, если в России будет плохо, если все там рухнет, то для человечества возникнет новая опасность? – задавая этот вопрос, я помнил, что и до сей поры ни одно появление здесь российских (а еще недавно – советских) официальных лиц, ни одни переговоры, в которых они здесь участвуют, и ни одно их выступление перед аудиторией западных промышленников или банкиров не обходится без этого тезиса, содержащего в себе немалую степень угрозы. Вот уже и Страус, наш посол в России, повторил то же: в случае чего – плохо будет всем…

– Ну, знаете, хаос в России – это всегда очень рискованно. Я считаю, что пока еще существует возможность избежать хаоса разумной экономической политикой.