– В-вы… Что вы имеете ввиду, Тункей? – староста попятился, опасаясь за свою жизнь, и уткнулся спиной в стену.

– Я имею ввиду что вы от нас явно что-то скрываете, староста, – ласково объяснил ему Илья, не убирая при этом с лица зловещую улыбку.

Марта подошла к нему, и положила руку на плечо, давая понять ему чтоб он молчал. Ну или хотя бы успокоился. Илья моментально сделался послушным и отошёл в сторону. Ему даже стало интересно какие действия предпримет Марта.

– Староста, – вежливо начала Марта. Вообще-то она не знала, что спрашивать, поэтому спросила первое что пришло в голову: – все эти люди, что умерли… Они ничего не делали вместе?

– Старейшина Куйун имеет ввиду, не сделали ли они что-то такое, за что им захотят отомстить? – вмешался Илья. Молчать он смог лишь несколько секунд.

«Честное слово, хороший и злой полицейский» – подумала Марта.

Глаза старосты расширились и забегали между этими двумя, он высоким голосом слишком экспрессивно выпалил:

– Нет! Не делали!

Марта с Ильёй переглянулись. Оба поняли, что староста очень глупо себя выдал. Вот только, если у старосты есть смелость врать Старейшине Куйун, то насколько страшный поступок совершили эти люди?

– Староста, – Марта почесала лоб, размышляя что же ей делать, – вы же понимаете, что выдали себя, так?

– В каком смысле выдал, Старейшина? Я ничего не знаю! Не нужно на меня наговаривать! – староста вжался всем телом в стену и так содрогался, что Марте стало жаль бедного старика.

– Илья, не стоит тратить на него время, пойдем. – Марта развернулась и направилась к выходу.

Илья бросил полный гнева взгляд на старосту и пошёл за ней. Он все больше и больше чувствовал, что ситуация в этой деревне неоднозначна, будто дело о Грёзах словно медведь, скрывающийся в шкуре зайца. Особенно его смущало то, что староста скрывал информацию о преступлении. Старейшина Куйун никогда не участвовала в делах людей и не играла никакую из ролей правосудия в человеческом мире, так для чего ему лгать об этом? Марта занималась лишь охраной людей от демонов и нечисти, и никогда не бралась судить их или злоупотреблять властью.

Но от того, что Марта взяла в свои руки вожжи управления, ему стало легче и привычней, словно она не теряла память, а он никогда ее не покидал. Ему и так приходилось играть роль исторического справочника, при этом ещё и вести расследование, да и от роли защитника Старейшины он немного поотвык, а тут приходится с первого же дня после долгой разлуки быть человеком-оркестром.

Он порадовался минутной передышке и когда они уже были на улице, достал две сигареты, протянул одну Марте, и, закурив, спросил:

– Что думаешь?

– Думаю, нужно наведаться в дома этих людей. – Марта даже не заметила, как плавно влилась в роль сыщика. С сигаретой во рту это выглядело совсем забавно, и Илья, глядя на нее, тихо хихикнул.

– Чего смеешься? Плохая идея? – занервничала Марта.

– Нет, идея отличная.

«Ну и чего он тогда надо мной смеется?» – подумала Марта и направилась в сторону дома доктора, выяснить, где жили жертвы.

Ещё на подходе к дому, они услышали, как кто-то в нем истошно вопит. Илья и Марта переглянулись и зашли в дом не стучась. Посреди главной комнаты на коленях сидела зареванная полная женщина с растрепанными волосами и свертком в руках, доктор, возле которого она сидела, недоумевающе на нее глядел.

– Умоляю доктор! Сегодня третий день, я прошу!

Доктор заметил вошедших и громко выдохнув, подбежал к ним. Он схватил Марту за запястье и начал трясти:

– Объясните ей, объясните ей, покровительница!..

Илья, словно пёс, на хозяйку которого напали, злобно одернул его руки с Марты, которая от непонимания происходящего смогла только рот открыть, и прикрикнул на него: