Полностью его имя писалось так: Гаспар Мендоза дель Уно Пол иль де Соль Досет. Правда, кроме испанской, в жилах майора текла еще густая кровь северян, вот почему на деловых бумагах он ставил более строгую подпись – П. Досет или Пол Досет, майор. Именно сдержанность майора привлекла внимание полковника Клайва, и в тяжелые мартовские дни, когда решалась судьба Тании, полковник без колебаний поставил Досета во главе штурмовой группы, обязанной устранить Народного президента.

Но меняются времена, меняется и политика.

То, что вызывало восхищение в марте, в июне начало раздражать.

Тания, лишенная какой бы то ни было внешней поддержки, намертво замкнувшая границы, ощерившаяся в небо сваями взорванных мостов, – эта новая Тания, руководимая ставкой полковника Клайва, нуждалась в лидерах с незапятнанной репутацией. На автомате Досета, оборвавшем жизнь Народного президента, продолжали клясться в верности лучшие представители частей морской пехоты, но тот же автомат в глазах «остального мира» ассоциировался с топором палача.

– Майор! – приказал Досету полковник Клайв. – Поезжайте в Ниданго. В лесах Абу, окружающих этот порт, все еще скрываются недобитые либертозо. Оружия у них почти нет, они голодают и умирают от болезней, но выходить из лесов все равно, похоже, не собираются. По крайней мере, генерал Нуньес не смог выгнать их из лесов даже напалмом. Найдите верный способ уничтожить их. Выявите сочувствующих. Лишите каждого, кто причастен к движению, гражданского статуса. Отныне Отдел национальной разведки, который вам поручен, будет иметь выход только на Ставку. Надеюсь, это стимулирует вашу инициативу. Успеха!

Досет ответил – да!

Он не мог ответить иначе.

Всему свое время. Майор Досет умел ждать.

А в Ниданго ему даже понравилось. Подсознательно он сам давно искал такой уголок – тихий, у океана, и теперь внимательно изучал карту лесов Абу. Ему доставляло странное удовольствие, плеснув в стакан холодного скотча, чувствовать страдания либертозо. Деревянные повозки этих отступников постоянно застревают в жирной грязи, цепляются за твердые, как сталь, стволы риний, да еще морские пехотинцы генерала Нуньеса не дают им ни минуты покоя. Артиллерийские налеты, воздушные десанты, перемежающиеся с артналетами бомбежки – с ума можно сойти. Но либертозо не желают выходить из лесов. Они упорно продолжают свою бессмысленную борьбу, отнимая оружие у зазевавшихся солдат, питаясь чуть ли не одними только жирно-матовыми плодами пачито. Вкусные после специальной обработки, в сыром виде эти плоды отвратительны.

Жена и сын майора Досета не торопились покидать метрополию, и это майора тоже устраивало. Он верил в свое скорое возвращение в столицу и твердо знал – пройдет время, и люди забудут о его автомате. А там…

В наскоро оборудованных кабинетах и в хорошо освещенных сырых подвалах Отдела национальной разведки майор Досет вел тщательную подготовку специальных агентов, время от времени забрасываемых в леса Абу. Это были преимущественно крестьяне, туповатые, тяжелые на вид парни. Они плохо представляли ситуацию, сложившуюся в стране, и, как правило, реагировали только на деньги и обещания. Все равно случалось, что они сами, даже после «курсов Досета», уходили к либертозо. Таких, если они имели несчастье вновь попасть в руки морских пехотинцев, немедленно и жестоко уничтожали.