Заброшенное здание казалось абсолютно пустым и безжизненным. Моррис знал, что церковь закрыта уже два года по причине разрушений и трещин в несущих стенах.

До полуночи ничего не происходило. Немногочисленные прохожие спешили по домам, а потом ещё почти два часа улицы оставались пустынны и тихи. Моррис уже собирался приписать ночные шумы разыгравшемуся воображению суеверных жителей, а гибель собаки и безумства двух своих коллег несчастному случаю, как вдруг первые мурашки пробежали по его коже. Ему стало казаться (или то происходило на самом деле), что из подвального помещения доносятся непонятные звуки, пробирающие до дрожи. Чем ближе он подходил к церковной ограде, тем сильнее ему становилось не по себе. Сперва это было какое-то смутное беспокойство, потом всё нарастающая тревога, и вот уже безотчётный страх овладел им.

Моррис выхватил пистолет, но дальше двинуться не смог – неподвижность сковала его члены. Ему казалось, что нечто ужасное находится прямо за его спиной, и через минуту борьбы с самим собой он всё-таки с трудом обернулся, однако улица по-прежнему была пуста. А затем вдруг он начал ощущать подземные толчки, точно земля вот-вот готова была разверзнуться и поглотить его. Инспектор побежал прочь так быстро, как только был способен бежать. Всё ему чудилось, что за ним гоняться демоны ада, вырвавшиеся из-под земли.

Он отступал в панике, которая не поддавалась объяснению.

В ушах бешеным стуком раздавались удары сердца, а Моррис всё мчался вперёд с такой скоростью, что ему позавидовала бы любая собака. Он и сам не знал, куда бежит, это ноги стремились унести хозяина как можно дальше от того, что поселилось в стенах старой заброшенной церкви.

Только оказавшись у себя дома, инспектор смог как следует всё обдумать, ибо хладнокровие и пытливый живой ум вернулись к нему. Он не верил в сверхъестественное, предпочитая всему научное объяснение.

– Если человек не может чего-то постичь, это не значит, что тут задействовано сверхъестественное, – любил повторять он. – С каждым веком научное развитие всё ускоряется, и в недалёком будущем у человечества появятся ответы на все вопросы.

Моррис был твёрдо уверен – в церкви Святого Духа происходит нечто противозаконное, и бесконтрольный страх всего лишь последствие этих действий. Он решил отдохнуть, а утром позвонить своего лучшему другу, профессору Мискатоникского университета.

Когда на следующий день инспектор пришёл на работу, звонок другу вылетел у него из головы. Некий жилец дома по Друри-лейн заявился в участок с доказательством, что в пустующей церкви поселились черти.

Этот человек был изобретателем-любителем. Он снимал комнату и мансардное помещение, которое оборудовал под мастерскую, в доме, окна которого располагались почти напротив церкви. Недавно он сконструировал разновидность фонографа с дистанционным управлением и теперь собирался продемонстрировать всем то, что ему удалось записать. Вчера вечером он предусмотрительно спрятал свой прибор в кустах у ограды, а сам засел в засаде у окна в своей комнате. Он видел инспектора, совершающего обход, и включил запись прибора при первых же признаках смутной ночной тревоги, не подвергая при этом себя явной опасности. Время записи было ограничено размером пластинки, поэтому ему не пришлось отключать фонограф и сражаться с сильным страхом. Поутру он спокойно забрал своё чудо-изобретение и обнаружил, что тот записал некоторые звуки, раздающиеся из чрева святой обители.

Изобретатель вынул из коробочки и показал всем тонкую пластинку с записью на целлулоиде, вставил её в свой аппарат и опустил лапку с мембраной.