Отвернувшись к окну, я закрыла лицо ладонями и уже не сдержавшись заплакала. Тихо, кусая губы до крови, так, чтобы он не услышал сразу. Нет. Я не истеричка. Но эта боль просто невыносима! Господи, да я сейчас взорвусь. Может это чувствовали люди, которых сажали на дыбу или рвали на куски. Боль подобна средневековым казням, а может чего похуже.

Послышались торопливые шаги, шёпот и дверь за «гостьей», которую не ждали закрылась. Мы остались одни. Не хочу смотреть в глаза этого предателя!

- Кира, милая… Ну ты чего так?..

Вот это поворот! Чего я так!?

- Вань, а ты дурачком прикинуться решил?! У тебя с головой как? Все нормально?! По-твоему, я слепа и глуха?!

- Кир, Кириешка… Ну не надо так… Все ошибаются… - Он смотрел на меня тем самым взглядом, что и тогда, когда предложил съехаться, сделал предложение стоя на одном колене. Принц!

Да сколько раз я истерила, предлагала разойтись, считая себя ущербной! А он… успокаивал меня, целовал. Этими самыми губами, которые касались чужой женщины буквально минут пять назад.

- Хочешь, чтобы я тебя простила? – собрав всю волю в кулак, спросила я у сукина сына. Да простит меня его мама.

Наивный дятел! Да я на тебе сейчас отыграюсь! Вижу, как хочешь загладить вину. У тебя, Ванечка все на лице написано. Не скроешь! Я нарушила ваши эротические игры, значит я же должна?! Нет, милый мой! Сама тебя сейчас отымею, а завтра сменю на хрен замки и отправлю вещи Виктории Дмитриевне. Пусть теперь вновь с сыном живет. Как бы я не любила ее и не уважала. Ты того заслуживаешь, тридцатидвухлетний сосунок!

- Простишь?..

— Это твоя первая измена?

- Да…

Врёшь собака! И не краснеешь даже! Сука ты, Ванюша! Глаза то, как бегают и блестят от воспоминаний.

- А ты знаешь, ты ведь меня возбудил, если честно…

- Правда, что ли?..

Смотри-ка, завелся как педаль мотоцикла. Хрен то встал. Наверняка без труселей сейчас, на скорую руку. Напялил свои клетчатые домашние штаны. Нет, это мое, я тебе несколько месяцев назад их покупала, а ты нахратишь их своими выделениями. Пес шелудивый!

- Снимай. – Приблизившись вплотную, к пока ещё мужу, произнесла я так эротично насколько могла это себе позволить после предательство. Это не нокаут, детка. Завтра тебя размажу по рингу нашей семейной жизни.

- О… Прямо тут… - его глаза блестели от предвкушения. Сначала втыкал в одну бабу, а теперь в свою. В родную жену. Прелесть… Любой мужик обзавидутся. – А… - Неужели тройничок хочет предложить?! Э, нет. Я тебя ща изобью, разолью на голую грудь кофе и с наслаждением буду смотреть, как кожа покрывается волдырями. Если только скажешь мне это!

- Что «а»?

- Кира, я тут хотел сказать… А может нам еще рано малыша заводить. Может еще подождем? Нам вдвоем так хорошо.

Мое сердце рухнуло и окончательно разбилось на тысячи осколков. Слава богу все документы были на руках. А ты, Ванечка… Ты больше не являешься мне и Матвею, МОЕМУ СЫНУ, семьей. Запомни это, когда у тебя на руках будет бумаги на развод!

- Да, ты абсолютно прав. Не время. Нам бы…СЕБЯ найти. – улыбнулась я фальшиво. Но Ваня этого не заметил, ни капли. Закрался вопрос: любил ли он меня по-настоящему? Может он сам в себе запутался и меня, наивную, хлебнувшую горя девочку утащил за собой паровозом. Тогда. Я была светлячком, летящим на свет. Не зная, что он сожжёт меня дотла.

- Ты всегда меня понимаешь, даже… когда я творю такое…

- Изменяешь?..

- Да, это и обидно и возбуждает «аппетит» до чертиков… - А внутри меня уже корежила, как машину под гидравлическим прессом. БОЛЬНО…

Я оттянула резинку его штанов, стояк зачетный, яйца чуть ли не кипят от желания сдуться. Внезапно, ну как внезапно-то… Ожидаемо, я почувствовала его ладонь у себя на коленной чашечке, и Ваня намеренно медленно повел ее вверх, задирая мою офисную юбку, оголяя все то, что должна скрывать каждая замужняя женщина.