– Ты вовремя, Алька. Просто не представляешь, до чего вовремя. Домика свободного, конечно, нет и быть не могло, у меня место популярное.

– Конечно-конечно, – исправляюсь я. Нужно было поделикатнее спрашивать, я же как танк вечно пру напрямую.

– Но мы сами решили свинтить на море. Друг не может полететь, подарил нам путевку, вот мы буквально час назад ее переоформили и мчим домой собирать чемоданы.

– Удачно, но я не понимаю…

– А я к тому, Алька, что наш дом остается без присмотра. Он тоже в лесу рядом с базой, так что твои оттуда и еду, и все, что нужно закажут. А поживут у меня бесплатно.

– Я могу оплатить!

– Не спорь даже. Это взаимовыгодный вариант. Они и за домом присмотрят, и отдохнут, рыбок моих покормят, котиков Анькиных погладят. И матушку мою не нужно будет напрягать ездить смотреть за животиной.

– Ну, если только так.

– Я своих на базе предупрежу, сделают твоим проходки везде. Шурши в свой Питер, я заеду к твоим через час и заберу их. Теть Зина быстро соберется, я ее знаю.

На душе так хорошо, что я уже рада всему: и командировке, которая позволила избежать скандала с родней, и тому, что устроила родителям классный отдых за городом, куда никого больше не пригласишь, особенно тех, кого не хочешь приглашать.

– Идеально! – произношу я, после чего быстро набираю письмецо мамуле, получаю сообщение, что она его прочитала, а следом и и ее счастливый вопль в ответном сообщении. Она рада, что все так складывается.

Тетушке пришлось написать сообщение другого рода, еще раз напомнить, что со связью в поезде беда, после чего я, наконец, окончательно успокаиваюсь, убираю ноутбук и телефон.

Все дела выполнены. Можно расслабиться. И поспать.

Иду в маленький санузел, чтобы вымыть руки и намазать их кремом, но, стоило открыть дверь и сделать шаг внутрь, как стекло малюсенькой душевой отъезжает в сторону, пропуская мокрого и довольного Романа.

В отличие от меня мужчина и не думает смущаться.

– Один:один, – озвучивает он наш “голый счет”.

А я так теряюсь, что машинально закрываю дверь. Забывая при этом выйти из микроскопического помещения.

Смотрю на Романа. Глаза в глаза. Мы так близко, что наше дыхание смешивается. От него пахнет грейпфрутом и мятой. Забавно, но я тоже пользуюсь этой зубной пастой.

Облизываю губы.

С его волос капает вода. Стекает по щеке прозрачными бриллиантами, цепляется за уже заметную к вечеру щетину.

Сглатываю набежавшую слюну. Испуганно вздрагиваю.

– Я…

Не знаю, что сказать. Кажется, что-то нужно, и обычно я не теряюсь, умею выступать и на публике, и во время стрессовых переговоров, но здесь слова не идут.

– Это судьба, – говорит Роман и делает разделяющий нас шаг. Склоняется к моему лицу.

Носы едва-едва, самую малость соприкасаются, но я воспринимаю это словно столкновение двух Вселенных. Теряюсь. По позвоночнику сверху вниз летит волна жара, расслабляя мышцы. Голова запрокинута. Ноги подкашиваются.

Он подхватывает меня, прижимает к крепкому обнаженному телу. Да так плотно, что упираюсь носом в разгоряченную, распаренную кожу с легким ароматом чисто мужского геля для душа. Пряно-древесным и в то же время горьковатым.

Щелкает замок. Кожи касается более прохладный воздух купе, вызывая колючие мурашки, делая ее еще чувствительнее.

От осознания, что это я, Алина Павловна Радская, или Ледяная Королева, как прозвали меня за глаза коллеги, совершаю нечто восхитительно-непристойное, перехватывает дыхание.

Решусь ли я?

Да какие могут быть вопросы? Я даже не помню, когда у меня в последний раз был мужчина! Работа-работа-работа, затем ипотека и еще больше работы, чтобы поскорее ее выплатить.