Мало того, что там было мясо, да еще и с картошкой, так еще и «вредного» кулинарного производства. Такая еда вызывала в Сергее не только отвращения, но и праведный гнев. Он называл ее мертвой, «оскверненной», и да, ядом. Согласна, не самая здоровая пища для употребления каждый день, но вот так, иногда… Да что тут говорить! Сергей даже обычный суп «учил» меня варить. По таймеру. Лук, морковка, картошка — все это следовало закидывать не на глаз, как я делала всегда, а строго по сигналу таймера, не раньше, не позже. Чтобы ни один овощ не «пострадал», точнее, не лишился витаминов и минералов. Иначе все — можно отправлять в помойку. 

Сейчас же в мусорное ведро отправились лотки от запеченной с грибами свинины и молодого картофеля. А еще меня ждал шоколадный эклер, которое я тоже прихватила с голоду, но сейчас оно в меня уже не лез, поэтому оставила его на утро, под кофе. 

После сытной еды потянуло в сон, но я поборола его, ибо на этот вечер у меня были еще планы. Возможно, глупо, но я ничего не могла поделать со своим желанием: набросать первичный план дизайна для проекта торгового центра. Да-да, того самого, который увели у меня из-под носа. Не посчитали достойной и достаточно профессиональной для его реализации. Но я все же хотела попробовать… Сделать так, как представлялось мне. Может, похулиганить немножко, отпустить фантазию… Ведь про это никто не узнает, правда? 

Я просидела за планшетом до ночи, опомнилась, когда до наступления новых суток оставались считаные минуты. 

Утром меня разбудил будильник, но поднялась я без труда, чувствуя себя вполне бодрой. Приняла душ, оделась и даже сделала макияж, и только потом сварила себе кофе. Под утро прошел дождик, и воздух был наполнен свежестью и влагой. Такая редкость за последние дни! Поэтому я решила насладиться этой благостной прохладой и, прихватив кофе с эклером, вышла на балкон, как иногда делала раньше, завтракать.

Да, и я совсем забыла о Князеве. Но было уже поздно: он появился со своей стороны ровно через полминуты и тоже с чашкой кофе. Мы покосились друг на друга, выжидая, кто поздоровается первым. Я не собиралась желать ему доброго утра даже из вежливости, и это, похоже, было взаимным.

Правда, нашу молчаливую кофейную паузу все же нарушил Князев. 

— Сегодня обошлись без пожара? — проявил он «остроумие». — Или решили не рисковать и ограничиться кофе? 

— Хотите устроить мне еще одну встречу с МЧС? Да пожалуйста… Могу ради этого спалить еще одну сковородку. Пожарные, кстати, очень симпатичные ребята… Мужественные, веселые… Приятно пообщаться, — отозвалась я спокойно. 

— Так вот почему вы опоздали на планерку, — протянул Князев, не глядя на меня. — Общались с веселыми ребятами… 

— Вашими стараниями, да… — парировала я. — Все ж лучше, чем слушать ваши едкие замечания и необоснованные претензии. 

— Необоснованные претензии? — он наконец посмотрел на меня. Удивленно. 

— Вы считаете иначе? — я выдержала его взгляд. Затем сказала: — Прошу прощения, но вынуждена прервать нашу беседу. Спешу на работу. 

Я вышла и демонстративно закрыла балкон. 

— Катюш, прикроешь меня вечером? — попросила я дизайнера после обеда. — Мне надо уйти на полчаса раньше. Сергей прилетает, надо встретить.

— Ну ради такого дела, конечно, прикрою, — заверила Катя и подмигнула: — А на утро завтра тоже нужен алиби? Задержишься небось. 

— Если к этому все будет идти, я тебе позвоню, — заговорщицки пообещала я. 

Весь день я провела в предвкушении встречи с Сергеем, даже о вчерашнем провале с проектом почти не думала. В аэропорт приехала за десять минут до посадки самолета и с нетерпением мерила шагами зону для встречающих, поглядывая на очередь у стойки регистрации и высматривая в ней знакомое лицо.