Руку я, конечно, сразу выдергиваю, замечая:

- А вы настырный.

- А ты упрямая.

- Мне пора, - игнорирую его слова, посчитав, что продолжать диалог не стоит. Очевидно, победить его в словесной перепалке не просто. - Сколько я вам должна?

Ярослав, не сводя с меня взгляда, кладет на стол деньги. Сумма, как по мне, просто гигантская для трех чашек кофе.

Встаем мы вместе.

- Всего доброго, - делаю шаг в сторону, но мужчина вдруг хватает меня за запястье и притягивает к себе.

Я почти утыкаюсь носом в его грудь. Чувствую приятный дразнящий аромат туалетной воды, а еще нежные прикосновения: Ярослав большим пальцем гладит кожу на том месте, где мой пульс позорно частит.

Дыхание возле уха, и тихий голос:

- Тебе будет со мной очень хорошо, Бэмби, - я прикрываю глаза, чувствуя, как от слов Ярослава по телу бежит горячая волна. - Ты будешь стонать, кричать и просить еще.

Низ живота простреливает молнией желания, я поджимаю пальцы ног, чувствуя, как в висках стучит сильно, почти до потери здравомыслия.

Ни один мужчина не подходил ко мне так близко, не говорил мне такого, не мог так на меня воздействовать.

Соберись, Оля, просто соберись. Все это ерунда, глупость - я нужна ему на одну ночь, а мне надо помочь ба.

Эта мысль отрезвляет, и я заставляю себя посмотреть в глаза Бродскому с улыбкой.

- Думаю, вы легко найдете ту, что будет стонать и кричать, а меня по-прежнему прошу оставить в покое.

Несколько секунд мы смотрим друг на друга, а потом Ярослав отпускает меня.

- Я знаю, что нравлюсь тебе, - замечает, пока я делаю шаг в сторону, чтобы оказаться на спасительном расстоянии.

- Вам просто кажется, что вы нравитесь всем, - снова улыбаюсь я. - И потому не верите, если кто-то говорит, что это не так. До свидания, Ярослав Сергеевич.

Твердым шагом я дохожу до выхода, а потом срываюсь на бег, чтобы оказаться от этого места как можно дальше.

Выдыхаю только возле фонтана рядом с театром. Блин, ничего себе, конечно!

Прикрываю глаза и снова чувствую запах мужского тела, окутывающую энергетику, одновременно подавляющую и манящую. Хочется поддаться…

Фак, Оля!

Быстрым шагом иду дальше. Все, нафиг, нафиг. Подальше этого развратного босса. Поскорее бы ответила Лиана, поскорее бы все решилось. Вот то, о чем стоит действительно думать сейчас.

Но кроме меня, об этом теперь думает ещё один человек, хотя я бы предпочла, чтобы она вообще ничего не узнала. Мать.

Следующим утром на удивление трезвая и даже относительно свежая, она выходит на завтрак вместе со мной. Я запихиваю в себя овсянку на воде, склонив над тарелкой голову.

Молюсь, чтобы мать ничего не сказала. Желательно вообще ничего, ни одного слова. Но конечно, меня не слышат.

- Только не будем делать вид, что я дура, - замечает мама, делая глоток черного кофе.

- Ты не дура, - мотаю головой, не поднимая глаз.

- Если ты забрала этот счёт, значит, планируешь достать деньги. Как?

Я молчу.

- Оля, я не шутки шучу, - сердится она. - Такими деньгами мы могли бы покрыть все наши долги за квартплату, и другие тоже, и ещё останется. Если ты можешь достать их, какого черта раньше молчала?

- И как же я, по-твоему, буду их доставать? - цежу, запихивая в себя остатки каши.

- А мне какая разница? - огрызается она. - Деньги нам не помешают, однозначно.

Откладываю ложку и смотрю на мать.

- Если я найду эти деньги, то они пойдут на операцию ба, никак не тебе.

- Вот как? - она вздергивает брови. - То есть будем спасать бабку, которая одной ногой в могиле, а мать пусть сама выкручивается, да? Напомню, что ты тоже живёшь в этой квартире…

- Хватит меня этим попрекать, я твоя дочь! Имею право тут жить!