Дядя Ник бешено зыркнул в мою сторону и поспешно удалился прочь. То ли догонять поросёнка со странным именем Конфуций, то ли спасать свой породистый нос. Нос у неудачного загонщика свиней был выдающийся: Колю можно было смело лепить в профиль на монеты. Да и сам он был ничего, наверное. Многое я не успела разглядеть. Нос и тёмные глаза, вот и всё, что я запомнила о Нике.

Я поспешно смыла с тела мыльную пену и отправилась докладывать бабушке о происшествии на заднем дворе.

– Бабуля, там поросёнок сорвал шторку с душа! – с порога заявила я.

– Ась? Поросёнок? Не с чёрными пятнами, случайно?

– Да, с чёрными пятнами, – подтвердила я, садясь за стол.

Бабушка уже наложила пирожков на тарелочку и налила в вазочку моего любимого вишнёвого варенья.

– Чайку с молоком будешь?

– Буду!

Бабуля плеснула мне чаю и только после этого села на скамеечку, сложив руки под грудью.

– Спасибо, бабуля!

– Поросёнок… Это Камфуций, наверное, – проговорила бабушка.

– Конфуций? – уточнила я.

– Ага, да. Я так и сказала.

Я не стала поправлять бабулю, сосредоточившись на поедании пирожков.

– А почему Конфуций? – спросила я с набитым ртом.

– А я откуда знаю? Это у Нинки дочка китайский учит, так у них всё теперь по китайскому… этому самому… мен-фую.

– По фен-шую? – спросила я.

– Ага, да. По нему. И грядки все перелопатила. Лук, говорит, должен смотреть прямо на помидоры и видеть капусту слева… Ой, нехристь-то какая, тьфу! Вот и поросёнка они тоже назвали по-китайски.

Я посмеялась над странными соседями любимой бабули, спросив:

– За поросёнком мужик какой-то гонялся.

– А, этот… Знаю! Родственник какой-то! Двоюродный брат, что ли. Так он поросёнка, наверное, и упустил. Ох уж эти городские неумехи!

– Ба-а-а… – возмутилась я.

– Да я же не про тебя говорю! Ты у меня умница, красавица… Окончила свой техникум?

– Колледж, бабуся…

– Да какая разница, – махнула рукой бабуля. – Всё одно!

Я только окончила колледж и приехала к бабуле на две недели. Мама просила помочь бабуле по хозяйству. «Отдохнёшь заодно от городской суеты, загоришь!» – сказала мама и беспрекословно отправила меня за дверь. В принципе, я не сильно расстроилась. У бабули я любила бывать, жаль только, что в деревне не было никакой связи. Но я была уверена, что бабуля загрузит меня работой так, что не до интернета будет.

Соседского Ника мне было немного жалко. Кажется, я зря кинула в него куском мыла, он сломал из-за меня свой нос. А мама всегда учила меня извиняться. Так что на следующий день я хотела извиниться. Но бабуля решила поехать в районный центр за пенсией и попросила съездить с ней вместе. Мы вернулись в деревню уже после обеда, потом надо было помочь бабушке по хозяйству. И о том, что я хотела извиниться перед Ником, я вспомнила только вечером. Я взяла бабушкиных пирожков и пошла к соседям. Я подёргала калитку, во дворе залаял пёс, и на крыльцо вышла полная женщина.

– О! А мы как раз вас с бабой Симой собрались звать. На свежину!

– На какую свежину? – спросила я.

Из дома на звук голосов вышел Ник, с тарелкой в руках. Ник выглядел парадно: джинсы были модными и явно дорогими, даже рубашка с короткими рукавами сидела на нём отлично. Ник что-то жевал, лицо у него было опухшее, а под глазами расплывались потрясающие синяки.

– На свинину, конечно же, – всплеснула руками соседка. – Иди, бабулю позови!

Ник тем временем хмуро взглянул на меня и, подцепив вилкой кусок тушёного мяса, начал его жевать. Меня едва ли не замутило. Я не была вегетарианцем, но почему-то мне стало жалко Конфуция. Извиняться перед Ником расхотелось, тем более он так злостно на меня посмотрел, как будто я лично ему нос лопатой расквасила. Так что я, как дурочка, разревелась и убежала. Баба Сима удивилась, найдя меня обнимающей подушку.