– Я вас поняла, – отвернулась она и вышла.

Я, выдохнув, с трудом присел, спустил руками ноги, просунул их в тапки, cтоящие перед койкой и медленно поднялся. Сделал четыре шага, встал перед окном, потянул за веревку и жалюзи поднялись, но в палате светлее не стало. Шквалистый ветер сносил последние листья с деревьев, вбивая в грязь, поднимал наверх, кружил-кружил и швырял на землю. Как и меня судьба.

Низкие тучи, частично облака.

Одиннадцать утра, а впечатление, что шесть вечера. В отражении разглядел тонкие яркие и правда словно налитые кровью губы, а раньше они были бледно-розовые. Перемены в организме стали появляться уже в тот день, когда бабка рассмотрела такой контраст на лице или возможно раньше.

Разделил лицо ладонью, словно два разных человека передо мной, одна половина проста и великодушна, а вторая, с голубым глазом сложна и заносчива. Вспомнил кошку бабушки. Не помню, как звали, но ее морда была наполовину рыжей, наполовину черной. На рыжей половине светился зеленый глаз, на черной ярко-голубой. Это были противоположные стороны одной личности. Однажды она ушла и не вернулась, наверное, как и все кошки, у которых не ограничена свобода.

Мне казалось, я жертва, какого-то эксперимента или герой фэнтезийной книги подростка. Где автор никак не щадит главного персонажа. Но сейчас игрой воображения, наказывали реального человека… Вот так я чувствовал себя, раздавленным червяком.

Пытался вспомнить, говорил ли кто-то из членов семьи имя «Клара». Говорила Агния, что в восточной части особняка есть злая рыбка, Клара. О, какое совпадение!

Наматывал по палате привычные круги отсчитывая плитки. Запоминая каждый скол и неровность. В детстве запоминал все формы камней наступая на них босиком. Это, как заметить изъян на идеальной поверхности и понимаешь, даже самая искусная ложь разобьется, если задать один честный вопрос.

Мне нужно поговорить с каждым членом семьи по-отдельности. Ведь управляющий меня сопроводил в ее кабинет. Да, точно, и фельдшер написал ее адрес. Да, она была, есть, она трогала мою шею ледяными пальцами, курила и выдувала дым мне в лицо. Это же была реальность. Будучи скептиком до мозга костей, я не верил в то, что это казалась, мерещилось. Галлюцинации?

«Вы же не умрете от передоза» – спросила она два раза. А третий, я не помню в парке. Она ведь могла мне подсунуть, что-то, она реальна, а вдруг это подосланный человек? Зачем это их семье? Они знали, что я болен и был идеальной кандидатурой, чтобы овдовела Агния, и миф об их проклятых женщинах поднял их рейтинги на рынках? Да, так и есть!

После небольшого логического анализа, мне стало куда легче дышать и стоять на ногах. Чтобы убедиться, надо было действовать последовательно.

Поговорить с управляющим. Узнать реальную причину смерти их мужчин, были ли они больны до знакомства с ведьмами. И самое главное, найти Клару, которой с их слов не существует.

Еще три дня в заточении и свобода..

Обновленный я, вышел из фойе клиники, уверенный в том, что сейчас на такси поеду в Южные Липки, в свою квартиру. Но не успев порадоваться машина с водителем женщины, которая дала мне жизнь остановилась передо мной.

– Алла Богдановна велела вас встретить и отвезти в особняк, – сказал он, опустив стекло.

– Передайте Алле Богдановне, что в ее услугах я больше не нуждаюсь. Перешел по пешеходной и направился через парк к остановке.

На таких незначительных обидах я рос и думал, мама – права, папа – виноват. Виноват – я, бабушка, и никак не мама, мама – всегда права. Но мама сожалеет, что дала жизнь мне. Не понадобился я никому больной от рождения. Итог, папа спился и умер, бабушка, которая овдовела через год после рождения папы, пережила своего сына на четыре года, который ушел из жизни из-за такого сына, как я.