Убрав руки подальше от соблазна, я встаю с кровати, чтобы взять дополнительное одеяло. Вернувшись в постель, накрываю ангела и вытягиваюсь рядом с ней, избегая телесного контакта. Вырубаюсь моментально, едва голова касается подушки, и впервые за много лет вижу настоящие живые сны, где мы с Пикси бежим по пустыне. Руки крепко переплетены, над головой бескрайнее синее небо и пылающий нимб солнца, плавящийся жар и пыль горчичных песков проникают свозь одежду, обжигающий ветер бьет в лицо, горло горит от жажды, сердце бешено бьется, дыхание вырывается рваными хрипами, пот заливает глаза, а ноги горят от боли, словно мы бежим по разбитым стеклам. Хочу оглянуться, посмотреть, что за угроза таится за спиной, но не успеваю…

Лёгкий, почти невесомый толчок в плечо, но его оказывается достаточно, чтобы вырвать меня из области грез. Моргнув, я открываю глаза и сквозь мутную пелену вижу нахмурившуюся мордашку Пикси. Судя по освещению в номере, утро не за горами.

– Тебе приснился кошмар, – констатирует Анджелина, сосредоточенно наблюдая за мной. – Эротический кошмар, судя по некоторым реакциям, – ее взгляд выразительно и без тени смущения движется вниз по моему телу.

По ходу, я остался без полотенца, пока спал. Чертова жара всему виной, я не привык спать при комфортных для большинства людей температурах.

– Ты трахал во сне медузу горгону?

– Я смотрю, ты учишься черному юмору, – ухмыляюсь, переворачиваясь на бок. Ангел невозмутимо пожимает плечами. Приподнявшись, она упирается локтем в подушку, поправляя съехавшую простыню над грудью. От нее пахнет мятой и цитрусами. Малышка успела принять душ, прежде чем разбудить меня. Настоящая девочка.

– Куда делось мое платье?

– Оно было испорчено, детка. Я его снял и выбросил, – непринужденно отвечаю я. – Тело во время отдыха не должно ничего сковывать.

– Трусики ты оставил, – со смешком замечает ангел.

– Пощадил твою скромность, крошка, – с улыбкой отвечаю я. – Ты могла сделать неверные выводы.

– Значит, ты не воспользовался моим бессознательным состоянием в своих порочных целях? – выгнув бровь, спрашивает игриво настроенная Пикси. Рассмеявшись, я отрицательно качаю головой.

– Жаль, – с притворным сожалением вздыхает белокурая пленница, ненадолго опустив глаза, а когда снова поднимает на меня взгляд, в нем читаются насторожённость и холод. – А еще я нашла вот это, – сунув руку под подушку, она достает револьвер и наставляет дуло на мою грудь. – Не скажешь, зачем тебе оружие? Оно настоящее?

– Настоящее, – киваю я. – Мы в Вегасе, детка. Здесь бывает небезопасно, – спокойно объясняю наличие в номере огнестрельного оружия. – Ты же не думаешь, что я собираюсь его использовать против тебя?

– Если нас вычислят, пистолет не поможет, – после короткой паузы произносит Пикси, серьезно глядя мне в глаза. – Но если ты возьмешь меня в заложницы, то шансы уйти есть.

– Ты предлагаешь мне план отхода или высказываешь опасения? – усмехнувшись, любопытствую я.

– Какой вариант тебе нравится больше?

– Ни один, принцесса, – качнув головой, я непроизвольно стискиваю зубы. Не знаю, что именно меня разозлило в услышанных словах, но ангелу удалось задеть за живое. Я никогда не стал бы использовать женщину как щит и точно не наставил бы ствол на ее голову. А она считает, что я способен на подобное. Это неприятно, но, наверное, заслуженно.

– Я не хочу, чтобы тебя убили, – заметив мою реакцию, спешит реабилитироваться Пикси.

– Я не собираюсь подставляться под пули, – забрав у ангела пушку, я резко встаю с кровати и подхожу к брошенной в кресло открытой дорожной сумке. Там необходимый мне минимум. Вещи для ангела вместе с завтраком доставит горничная. Убрав пистолет на место, я беру из недр сумки футболку и джинсы и быстро одеваюсь.