– Я тоже часто ездила по Ярославской дороге. К отцу Александру ездила. Не только в Новую Деревню, но и в Семхоз, и не раз. Ездила и в Загорск – в Лавру. К Сергию Радонежскому. Одними путями-дорогами мы с вами ходили-ездили. В одних, можно сказать, электричках.

– И не встретились…

– Ну, всё-таки встретились. Как сказано в Библии: «Всему своё время».

Резко потемнело и ещё больше похолодало. Игра закончилась. Мы были последними зрителями.

– Пойдёмте? – сказал он.

– Пойдёмте.

* * *

Мы подымались на гору. Дорога на гору в рытвинах и колдобинах, а в одном месте мелким гравием вчера засыпали лужу, и Сударов пару раз чертыхнулся, когда его нога поехала на этих камушках. Было темно. Фонари на берегу не горели. Я боялась, как бы он не оступился во тьме.

– Борис Иванович, можно вас взять под руку?

– Да, конечно! Простите, что я сам не предложил вам. Держитесь крепче!

Так мы и шли дальше: я была уверена, что это я веду его во тьме по негладкой дороге, а он думал, что ведёт меня.

* * *

– А почему ваш муж не гуляет с вами? – спросил Сударов.

Я взглянула на него и поняла, что и на этот раз он не шутит. Или всё-таки шутит?.. Самая лучшая шутка – та, которая произносится серьёзно.

Но, может, и я не всё помню из того, что он мне рассказывал? Вот, забыла записать про его сестру Еву и его племянника Виталика, которые тоже жили в Пушкино. В Интернете, в «Семейном альбоме» есть их фото: Ева – яркая тёмноглазая красавица, и Виталик – ещё малыш, на руках у Евы, симпатяга. Только сейчас о них вспомнила. Кстати, когда мой Антон приезжает из очередного путешествия и много-много рассказывает мне нового, разве я всё помню потом из рассказанного? Это же просто не реально – усвоить много новой информации, и всё – с первого раза.

И я начинаю спокойно, не торопясь, рассказывать Сударову про мужа, который гуляет своим маршрутом, а вообще, он сейчас в лагере, где занимается с особыми детьми литературным творчеством.

* * *

Шли домой тёмной аллеей, и он рассказывал, как в 1965 году здесь, посреди поля, построили их дом – кооператив Всесоюзного радио. А вокруг не было ещё ни одного дома.

– Мы были первопоселенцами в этом поле! – с гордостью сказал Сударов. – Потом уже всё это понастроили. Но когда мы здесь поселились, вокруг ничего ещё не было! Вокруг был пустырь…

– А пятиэтажки?

– Да не было тогда ничего!

Рассказал, как за ними приезжал утром микроавтобус и увозил на работу – в Дом радио на улицу Качалова. А вечером привозил обратно. Хотя станция метро «Речной вокзал» была открыта незадолго перед этим, но ещё не было возможности свободно дойти до неё – по дороге были деревушки. И никакой транспорт до «Речного вокзала» в ту пору отсюда не ходил. Он, как ни странно, не ходит и сейчас – нужно ехать большими кругами, с большой тратой времени. Так что все ходят до метро пешком по Берёзовой аллее. 15—20 минут. Теперь есть прямая дорога. Деревенек по пути уже нет.

А когда Всесоюзное радио с Пятницкой улицы переехало в Останкино (после Олимпиады в 1980 году), он ездил на работу на электричке с платформы Левобережная, которая находится в нашем лесу.

– 15 минут – и я уже был в Останкино!

– Так до электрички ещё надо дотопать.

– 15 минут.

Ну да, подумала я, с его скоростью ходьбы это вполне возможно.

Сударов сказал, что когда-то у него была машина, но на работу на машине он ездил редко. Последнюю свою машину, «Волгу», он продал уже давно, в начале девяностых. А гараж сдаёт.

Напротив его дома, через дорогу, – 158 школа.

– Здесь учился мой сын Антон, – говорю я. – Наверное, и ваш сын Володя тоже? Только пораньше, если ему 45 лет сейчас, а моему Антону сорок.