– Хорошие гости, нечего сказать – хозяина с его собственной кровати выживают. Так нельзя. Давай валетиком.

– Нет, это опасно. Вдруг ты большим пальцем ноги ко мне в ноздрю залезещь?

– Ой, Борька, осторожнее шути, а то со мной что-нибудь случится! Ладно, ляжем вместе. Только я надеюсь на твою порядочность, – неожиданно жалобно прошептала Женя.

В постели они долго лежали обнявшись, боясь даже поцеловаться. После первого же поцелуя Борис отвернулся к стене: «Женька, теперь я боюсь!..»

С этого дня для Бориса и Жени стало правилом расставаться, как только чувствовали, что подходят к опасной черте.

Венька решил лично расквитаться с автором бойкота. Он приказал своим Табаки точно установить по каким маршрутам и в какое время Борис ходит вечером. Шакалы с энтузиазмом взялись за это дело: во-первых, это было очень похоже на игру в шпионов, во-вторых, они чувствовали себя в классе париями, ну и, конечно, хотели угодить Веньке. Но однажды Борис наткнулся на одного из них в двух шагах от своего дома, когда возвращался после работы в 17-й школе.

– Серенький, а что ты делаешь здесь так поздно вечером? – спросил Борис почти что ласково.

– Я, я ничего! Я просто прогуливаюсь.

– Ну ничего, так ничего. Я ведь что хочу сказать… Да, кстати, дай-ка сюда твой мобильник. Ну так я и знал: ты только что докладывал обо мне Веньке. Мобильник твой пока полежит у меня. А теперь слушай меня внимательно и своему дружку передай. Если вы, шакалы, мне еще раз попадетесь, то просят не обижаться. А теперь мотай отсюда, пока я твои шакальи ноги из твоего вонючего зада не выдернул! – И придав Сергею пинком поступательное движение, отправился домой.

Шакалы больше Бойкова не беспокоили, но Венька, даже потеряв «агентуру», продолжал за Борисом охотиться. Бориса выручали длинные ноги. Однако, он прекрасно понимал, что долго так продолжаться не может: когда-нибудь Савостьянов загонит его в угол, и тогда продемострирует на шкуре Бориса всю науку восточных единоборств.

Драться с Венькой Борис не мог: во-первых явно неравные силы, во-вторых, даже если бы произошло чудо, и он Савостьянова одолел, то последствия, учитывая положение Венькиного отца, были вполне предсказуемы. Ситуация разрешилась самым неожиданным образом.

В 10-м классе появился новый предмет – экология. Преподаватель, которому не было еще и пятидесяти, был совсем седым. На вопросы своих коллег, в основном, женщин-преподавателей, о причинах столь ранней седины, он отшучивался. Не рассказывать же им, что побывал в лагерях за неумеренно активную деятельность в знаменитом Грин-Писе.

После третьего или четвертого занятия по экологии Владимир Федорович Федосеев, так звали преподавателя, заявил: «Ну вот что, начатки теории вы прослушали. Хочу посмотреть, как вы сможете ориентироваться в поле. Мы с вами выедем в лесной заповедник. А потом вы напишете отчет о том, что видели, и о том, как деятельность человека отражается на природе.»

Поездку на природу, да еще в начале осени, класс воспринял с энтузиазмом. В автобусе пели песни, шутили…

Приехав на место договорились о времени встречи и разбрелись группами и поодиночке.

Борис отошел довольно далеко, когда услышал легкий шум за спиной. Обернулся – его догонял Венька.

– Ну теперь я с тобой за всё посчитаюсь!

– Все-таки выследил. Ладно, попробуем уйти, – и припустился бежать.

Бегал он от Веньки не первый раз и был уверен, что уйдет от него и теперь.

Лес впереди стал редеть. Показалась покрытая кустарником полянка.

– Ага, кусты невысокие. Перепрыгну и был таков. – Но что это? Почему за кустами не видно земли? Когда подбежал к кустам и собрался уже прыгнуть, увидел, что сразу за узенькой цепочкой кустов начинался песчаный карьер. Мелькнула ненужная мысль: