На лице Лекса отразилось удивление, смешанное с обидой и крушением всех надежд, он стал похож на рыбу, выброшенную на берег.

– Но, но… – пытался сказать он.

– Так, тихо! Еще он сказал, что чтобы стать десантником, ты должен бегать, как лошадь и стрелять, как эльф.

Про эльфов я слышал, когда расспрашивал про другие расы, кроме орков, населяющих континент. Главное их достоинство было в том, что они являлись непревзойденными стрелками из лука.

– И, и тогда я смогу стать десантником? Бегать, как лошадь и стрелять, как эльф. А я с лука стрелять должен или арбалет тоже можно? – преданно заглядывая мне в глаза, спросил он.

Ну, здесь уже я сдерживаться не стал. Засмеялся. Сначала было такое же лицо с немым вопросом, а потом пришло выражение озарения. Догадливый!

– Ты обманул меня! Почему? Я же… – но закончить я ему не дал.

– Будешь меньше над товарищами смеяться, – еще раз хохотнув, просипел я. – Да и про десантников наш сержант и не знает ничего. А если хочешь стать хорошим бойцом, то я знаю, что нужно делать.

– Что? – обиды забыты, опять это преданное смотрение в глаза, но шутить я больше не стал. Хотя Лексу показалось наоборот.

На полном серьезе я сказал: – Работать над собой, тренироваться, не стесняться и учиться, постоянно. Тогда и не стыдно будет перед отцом предстать.

– Подожди! Откуда ты узнал?

– Дак это у тебя на лице написано, собирайся, надо выйти отсюда.

Горло пересохло, нужно сходить попить. Да и утренние процедуры нужно делать. Кое – как замотал портянки, и надел сапоги. Их покрывало множество трещин: хорошо хоть не развалились еще, Лекс тоже молча собирался. Остальным же, кажется, было все по барабану, даже капралу, что скомандовал подъем. Он был с нами в бараке, и не пошел домой, как остальные сержанты, ему самому хотелось еще отдохнуть. На улице было зябко и свежо, солнце только поднималось. Воздух был чистый и вкусный, я вдыхал его полной грудью, стоя на крыльце барака.

– Пошли, Влад, уборная в той стороне, – указал Лекс за угол.

Сделав свои дела, шли обратно, когда на обратном пути я заметил колодец. Рядом стояло ведро с привязанной к нему веревкой. Воду набирать не пришлось, ведро было полное. Набрал воды в ладони, хлебнул, холодная, аж зубы свело, зато чистая, то, что надо. Чтобы не передумать, быстро снимаю рубаху, кладу ее на борт колодца и, зачерпывая воду, начинаю обтирать торс, руки, лицо.

– А-а-ах! Хорошо!

– Влад, а что ты делаешь?

– Я умываюсь, что не видно?

– Но вода ледяная! Я ее глотнул слегка, аж нутро замерзло. А ты мыться?

– А ты привыкай. Да и есть еще один плюс. Посмотри на мой торс, – сказал я ему. Тело у меня было все желто – синее, в кровоподтеках, левая рука в районе локтя прям бордовая. Было уже такое, когда на локоть падал, ничего страшного, просто поболит.

– Знаешь, мне больно, тело ноет, как будто с лестницы упал, так вот, холодная вода освежает, дает мышцам расслабиться. Так что мне уже легче, а я еще подвигаюсь, – начинаю крутить руками, двигать корпусом – чтоб кровь разогнать. – Мы молодые, все болячки у нас сходят от движения. А еще, неизвестно, что нас заставят делать сегодня. Или будущий десантник боится воды? Так знай! Дождь десантника не мочит, дождь десантника бодрит!

– Дак это же вода с колодца, а не дождь.

– Логично. Но тебе не все равно? Главное тут – вода.

Решившись, Лекс быстро снимает рубаху и начинает также обливаться. Потом начинает махать руками, делая как я.

– Да, и вправду освежает, – прыгая на месте, говорит Лекс. Ответить я не успел.

Из – за угла выходит какая – то пышная женщина лет сорока. Одета она была в форменную одежду поваров, что нас вчера кормили. Я еще запомнил по тарелке с кубком, что были вышиты у них на левой стороне груди. В руках она несла большой кувшин. Возможно, она задумалась о чем – то своем, потому что когда она нас увидела прыгающих, с голыми торсами, махающими руками, то от неожиданности выпустила этот самый кувшин. Потом посмотрела на нас, на кувшин и опять на нас.