– Между прочим, они полезнее других съедобных видов флоры. Уж во всяком случае, точно полезнее мяса барашков. Все грибы содержат антиоксиданты, а некоторые виды в особенности. Гриб-баран насыщен глутатионом, а обыкновенные боровики самые богатые по эрготиотеину. Будешь есть их постоянно – повысишь энергетику и проживёшь сто лет.

– Пусть твои глутатины едят диабетики, я и без них проживу долго. А что это за гриб-баран? Не слышал о таком. Боровики, да, знаю.

– Гриб-баран или мейтаке, основной ареал – Китай.

– Что-то я не слышал, чтобы китайцы жили по сто лет.

– Зато способность размножения у них, – Костя ухмыльнулся, хихикнул, – превосходит даже африканскую и грузинскую.

– Но-но-но! – погрозил ему пальцем Мерадзе. – Прошу грузинов не трогать. Собрался? Топай за мной.

Оба выбрались на край «семейного леска», кольцом выросшего вокруг болотца с озерком, выбрали маршрут, озирая ближайшие деревья.

Окружали «семейный лес» гиганты-фикусы и пальмовидные растения с зонтичными кронами. Для Мерадзе все они были на одно лицо, потому что он после окончания школы ни о ботанике, ни о биологии даже не вспоминал, но для Кости Лес являлся гигантской открытой книгой, и он постоянно находил растения, аналогичные земным.

Пройдя всего метров триста, он набрёл сначала на муравьиную кучу высотой в три метра, а потом на редкую для Большого Леса кустарниковую крепь в форме шатра.

– Жимолость! – взвизгнул молодой человек, подбегая к шатру, сформированному ветвями и плетями каких-то растений, усыпанных крупными, красными, сочными, сросшимися у основания ягодами. – Надо же, не ожидал!

– Что за жимолость? – осведомился Мерадзе, не забывая контролировать местность вокруг. – Есть можно?

– Можно, только потом затошнит, а то и понос случится.

– Так это ядовитая ягода?

– Поэтому я и удивился. В наших лесах и парках полно жимолости, да и других ядовитых кустарников, тот же бересклет бородавчатый, к примеру, или бузина. Я уже не говорю о волчеягоднике. Но в том-то и дело, что в Большом Лесу мы ещё не встречали аллергенов и вредоносных кустов.

– Ну и хорошо.

– Хорошо-то хорошо, только я не могу объяснить их отсутствие здесь.

– Не сильно-то и ядовита твоя жимолость, если её жрут муравьи. Вон их сколько ползает! А там ниже вообще жуки какие-то.

– Где?!

Мерадзе показал.

– Люканы! – восхитился Костя.

– Что?

– Жуки-олени[3]! Только вдвое крупнее наших! Мы таких уже встречали, Макс первым наткнулся, когда нашёл огромный «дуб», в кроне которого водилось целое стадо жуков.

– Стадо? Может быть, рой?

– Рой бывает пчёл или ос, а то была целая армия.

– Страшенные! – Мерадзе занёс кулак.

– Стой! – вцепился ему в руку ботаник. – Это жуки-санитары, безобидные, только с виду страшные, но не кусаются. Питаются исключительно древесным соком, гниющие листья и кору перерабатывают. У нас они вместе с жуками-носорогами занесены в Красную книгу.

– А может, они вирусы какие-нибудь переносят типа ковида.

– Вообще никакой заразы не переносят, успокойся.

– А рога им зачем?

Костя смутился, снял с ветки одного жука, длиной сантиметров десять.

– Вот чего не знаю, того не знаю. Ух, какой красавец!

Жук скрипнул.

– Иди, иди, не трону. – Костя посадил насекомое обратно на ветку.

Приглядевшись, нагнулся и сорвал кустик какой-то травы, понюхал, куснул зубами.

– А вот вам и местный щавель. Можно будет супчик сварить с клубеньками батата, если найдём. Да и в салаты он годится.

– Щавель? – недоверчиво спросил Мерадзе. – Он же кислый.

– Зато в нём оксалатов много, солей щавелевой кислоты, а они полезны в небольших количествах. Если не переедать, тонус повышается.