***

Женщина сморщилась и потерла запястье.
- Болит? - спросил мальчишка, сидевший рядом за столом.
- Немного, - покачала она головой. - Ешь быстрее, иначе от отца нагоняй получишь!
Парень заработал ложкой, а женщина тем временем сложила в платок отваренный картофель, три полосы вяленого мяса и пол каравая хлеба. Крепко завязав его он поставила его на стол.
В дом вошел мужчина одетый в плотную стеганую куртку.
- Поел? Пошли, - кивнул он в сторону выхода.
Малец с безумной скоростью закинул в рот еще несколько ложек, подхватил узелок и мухой умчался в сторону выхода. Как только за ним закрылась дверь, женщина тут же выдохнула через плотно сжатые зубы и схватилась за черную метку на запястье.
Она с безумным трудом удерживая себя в руках она сделала несколько шагов, оперлась рукой о кирпичную печь. Несколько вздохов и она прямо там сползла на пол, зажимая растущее на запястье черное пятно.
- Деньги уплачены, пора вернуть долг, - прошептал голос в ушах. - Будешь сопротивляться - будет больнее.
Очень медленно, сквозь пальцы начала просачиваться густая тьма.
- Будь проклят тот день, когда я согласилась... - прошептала женщина. - Буть проклята эта метка и мой долг...
- Ну-ну, зачем же так? Три золотых и вы пережили ту зиму. Три золотых и у вас снова появилась скотина и шанс выжить. Тебе мало трех умерших от голода детей? Четвертый же живой.
- Будь ты проклят!
- Не сопротивляйся женщина! - зашипела тьма, которая начала собираться в густой комок. - Я все равно возьму свое! Ты продала свою кожу! Она по праву моя!
Дальше последовал удар безумной боли, который заставил женщину выгнуться и во все горло закричать. Сгусток в этот же миг проскочил внутрь ее рта, заткнув истошный вопль боли. Секунда и из тела женщины ударили сотни игл сотканных из тьмы. Еще одна секунда и иглы скрываются внутри тела. Из ран тут же начинается медленно и неохотно сочиться кровь. В то же время, кожа начинает ходить волнами, словно под ней оказалась несколько десятков мышей. Тело начинает набухать и из ран сочится кровавое месиво. Перемолотые в мелкую крошку кости перемешанные с мелкими частями внутренностей выходят через раны красным мясным пюре.
Спустя полчаса, тело приходит в норму и женщина открывает глаза, наполненные тьмой и встает на карачки..
- Еще свежее, - произносит она и макает палец в кровавое пюре. Облизнув его длинным раздвоенным языком, она улыбается обнажив острые как иглы зубы.
Тут взгляд чудовища натыкается на раны в коже, через которые уже начинает вытекать тьма вместо крови.
- Нитки и иголка, - шепчет существо. - Где-то тут должны быть нитка и иголка.

***

Суонь заметил, что надзиратели собрались вместе, чтобы пообедать, и опустил руки с тяжелым инструментом. Кирка была слегка погнутой, а деревянная рукоять грозила развалиться уже второй день. Однако, исхудавший мужчина берег ее изо всех сил. За порчу государственного имущества пороли плетьми и он прекрасно понимал, что пережить их у него шансов не много.
- Будь оно все проклято, - прошептал он глядя как стражники собираются в небольшом домике, возведенном на скорую руку.
Облизнув губы, покрытые трещинами, он обернулся к бочке с водой. Долго не раздумывая он отправился к ней.
- Суонь! Стой! Нельзя! - прошипел махавший рядом киркой мужчина. - Только по команде охраны!
Однако тот уже не слушал. Едва волоча ноги он подошел к бочке, подхватил стальную миску, стоявшую на земле, и зачерпнул воды. Жадно глотая воду, так, что она текла по лицу и бежала с подбородка, он опустошил миску и тут же зачерпнул вторую. За ней третью.