– Ты куда делся? – озадаченно спросил он, никого не обнаружив. – Сбежал, что ли?

– Никуда я не сбежал. – Казалось, голос спускается с небес. – Нет, я тут.

Послышались звуки, похожие на шаги. У волка снова подкосились лапы, и он брякнулся на бок.

– Ну, вот и всё, – прошептал он, закатывая глаза. – Прощай, моя храбрая жизнь.

– Ну, так уж и прощай, – послышалось вдруг.

– А? Что? – вскочил Янус. – Голос Оскара? Это что, галлюцинации?

– Ха-ха! Хочешь пощупать меня? – заяц выглянул из-за дерева.

– Оскар! Это ты? – обрадовался волк. – А как ты здесь очутился?

– Да вот, знаешь ли, мимо пролетал, – хитро прищурился Оскар.

– О-хо-хо, я тоже здесь! – помахал из кустов Дюк.

– И я! – вышел из чащи Панда.

– Малыш? Это ты? – изумился Янус.

– Ну не такой уж и Малыш, – хохотнул Панда, показывая на свою весьма внушительную фигуру.

Морда волка расплылась в улыбке. Как же он был счастлив их видеть!

– Ох, друзья! Я вам так рад!

Совсем в другой части леса, в большом доме на реке жила семья гималайского медведя Мик-Мика. В доме этом теперь никогда не бывало тихо, ведь совсем недавно в нём появилось прибавление. Вот и сейчас оттуда слышался детский плач. Дверь дома распахнулась, и на крыльцо вышла медведица Микаэла с двумя малышами в лапах – мальчиком и девочкой.

– Не плачьте, детишки, – ласково произнесла Микаэла, – папочка вас сейчас покормит.

Она посмотрела по сторонам, но никого, кто бежал бы к дому с полными лапами еды, видно не было.

– Мик-Мик! – позвала она. – Мик-Мик?

Послышалось бормотание. Мик-Мик занимался своей дорогой пасекой и напевал себе под нос. Вот готов новый улей. Какой славный вышел…

– Мик-Мик! – грозно рыкнула Микаэла, подойдя к нему со спины.

Её супруг вздрогнул и выронил улей, тот упал на землю. Рой пчёл поднялся из-под сломанной крыши и улетел к озеру.

– Сколько можно тебя звать? – покачала головой Микаэла. – Кокосы кончились. Дети голодные. Пойди собери!

– Конечно, я сейчас, – засуетился Мик-Мик. – Сейчас, сейчас…

Он рванул к кокосовой пальме, но не рассчитал и со всего маху врезался в дерево. Малыши в лапах Микаэлы засмеялись, но мать их приструнила. Нехорошо смеяться над папой, даже если он иногда чудит.

Мик-Мик принялся трясти пальму, но ни один кокос на землю не упал.

– Крепко сидят! – поскрёб затылок медведь.

Теперь уже с малышами засмеялась и сама Микаэла. Мик-Мик всегда был забавный, а теперь ещё и на пальму полез.

– Нет такого кокоса… – бормотал он себе под нос, – которого Мик-Мик не достал бы.

Пальма изогнулась под его весом, поэтому медведь уселся на неё, как на бревно, дотянулся до связки спелых орехов и торжественно показал их семье.

– Вот, сорвал!

От тряски остальные кокосы посыпались на землю. Без них макушка пальмы стала легче и резко распрямилась, запустив добытчика в небо.

– Куда? – запоздало завопил Мик-Мик. – Я не умею летать!

– Мик-Мик, – крикнула ему вслед Микаэла, – только не опаздывай к ужину!

– Папа! – протянул лапки сынок, но отец уже был далеко.

А над лесом в этот момент как раз летел дирижабль Оскара. Заяц стоял у штурвала, а Панда крутил педали мотора, толкающего летательный аппарат вперёд. Янус с тревогой смотрел за борт, жалобно поджимая хвост.

– Оскар, ну что? Скоро уже прилетим? – в который раз спросил он. – Я высоты боюсь. Меня укачивает.

– Да уж, пора бы, – выдохнул Панда – он уже порядком устал.

– Помню, как сейчас, – ударился в воспоминания пеликан Дюк, – пролетаем мы как-то как фанера над городом… Забыл название.

Оскар глянул вниз и прищурился.

– Что это?

С земли прямо на них летел…Мик-Мик!

– Привет! – Медведь взмахнул кокосами и пронёсся мимо. – Пока!