Вешаю в шкаф полушубок, ранец туда же, выключаю свет и не раздеваясь заваливаюсь на кровать. Лень. Лень раздеваться, лень кровать бельём застилать, есть пока нечего, да и не проголодался ещё. Утро вечера мудренее. Посплю, там дальше будем посмотреть. Блин… Будильника-то у меня нет. Просплю – не просплю? Встаю с кровати, раздёргиваю шторы, приоткрываю окно. Начнётся утром движуха на улице, услышу и проснусь. Выглядываю в окно. Во двор въезжает машина. Эмка. Эмка? Возвращаю голову в тепло квартиры и наблюдаю. Эмка тормозит у первого подъезда. К ней от угла соседнего дома бежит мужик. Из эмки выходят трое, из водительской двери никто не вылазит. Подбежавший жестами указует на мой подъезд. Троица направляется к моему подъезду. За мной? Ко мне? За чем? Бандиты? НКВД? Или опять прокуратура? Вряд ли последние двое, но с другой стороны мало ли какие установки чекистам могли дать, мало ли чего неравнодушные люди про меня могли в прокуратуру настучать. Ладно, посмотрим. Не зажигая свет, на ощупь подхватываю из ванной топорик, ремень с кобурой на плечо и выхожу на лестничную площадку. Тихонечко прикрываю дверь и запираю её на замок. Теперь тихонечко-тихонечко, на цыпочках на пятый этаж.

Скрипит дверь подъезда. Троица полуночников пытается повторить мой манёвр по бесшумному передвижению. Шума почти нет, но вот фонариком они себе подсвечивают и мне виден их маршрут. Поднялись на третий этаж. Остановились у моей двери. Шепоток. Ковыряются в замке. Бандиты? Не факт. Может и вполне себе легальная группа захвата. Дверь открылась и троица заходит в мою квартиру.

Стараясь не шуметь спускаюсь. Слегка приоткрываю дверь в квартиру и подсовываю под неё носок топора. Теперь дверь особо не откроешь, топор сработает клином. ТТшник в руку. Нажимаю на кнопку механического звонка. Звон-перезвон. В квартире – приглушённые матерки.

– Внимание! Работает Московский уголовный розыск, выходить по одному, руки за голову, – подпуская в голос свирепости ору в квартиру.

– Спокойно, коллеги, свои, госбезопасность, у нас ордер.

Ага, ордер у них. На обыск или на арест? А чего тогда тихорятся и в темноте шарятся?

– Документы предъявите. Один к двери с документами. И свет в коридоре включите.

– Сейчас-сейчас коллега.

Шепотки, осторожные шаги в коридоре.

– Свет!

– Да-да, сейчас.

В коридоре зажигается свет. Я-то в темноте стою, а вот тем кто в квартире на несколько секунд фокусировку собьёт. Но полуночный нежданчик с промаргиванием и восстановлением зрения тянуть не стал, а с разгону врезал ногой по двери, примериваясь выскочить на лестничную площадку вслед за распахнутой дверью.

Не срослось. Дверь крепка, и топор надёжно её клинит. За дверью мат в полный голос, видать хорошенько ногу себе отморозил мужик. В щель между дверью и косяком вижу валяющийся на полу пистолет и ноги завалившегося на пол попрыгунчика.

– Всем на пол, – ору, – Кто дёрнется – стреляем на поражение!

Из квартиры раздаются выстрелы, в двери появляются дырки. Ах, вы ж суки! Получите. Стреляю в щель по ногам неудачного борцуна с дверью. Два выстрела и не скакать больше зайчишке никогда. Зайчишка орёт-визжит и матерится. В квартире какая-то движуха. Нагибаюсь чтобы вырвать топор из-под двери и чуть не получаю инфаркт. Мне на плечо ложится рука. Оборачиваюсь. Мужик лет сорока, в галифе, вязанных носках и белой нательной рубахе, в правой руке стволом вверх такой же как у меня ТТ.

– Помочь?

Ага, пипифакса принеси! Конечно помочь!

– Патруль, милицию вызови.

– Уже позвонил. Едут.

Нормуль. Значит можно не суетиться, не изображать из себя Рэмбу. Приедут специалисты и разрулят ситуацию.