– Обычный любопытный прохожий, – невозмутимо пожал плечами Бурмистров.

– Не знаю, не знаю, Жора, – с сомнением покачал головой Гуров. – Взгляд у него был какой-то… странноватый. Спустись-ка вниз и догони его. На всякий случай. Проверь документики.

– Ладно, – не стал спорить старлей. – То есть, я хотел сказать, будет сделано, товарищ полковник.

Бурмистров направился к дверям спальни, но особой активности в его действиях не наблюдалось. Гуров неодобрительно покачал головой. Бросил еще один короткий взгляд за окно и только после этого присоединился к Старовойтовой, продолжавшей пристально осматривать смятое постельное белье покойного отставного генерала. Опустившись рядом на корточки, он тоже заметил след от помады. Точно такой же нежно-розовый, как дутая безрукавка его напарницы, надетая поверх темно-серого свитера.

– Я сомневаюсь, что девушка могла совершить такое с Арзамасцевым, – протянула Старовойтова.

– Согласен, – откликнулся Гуров. – Хотя в жизни всякое бывает… Но не исключено, что партнерша генерала, кем бы она ни была, могла стать поводом для убийства.

– С этим не поспоришь. Могла.

– Нашли еще какие-нибудь следы? – подняв голову, обратился Лев к эксперту, трудившемуся неподалеку.

– Так точно, товарищ полковник, – ответил тот, машинально вытягиваясь по стойке «смирно». – Сперма. По всей кровати. В большом количестве. Все образцы уже отправлены в лабораторию. И образцы помады тоже. И цепочка с миниатюрным крестиком, найденная на левой прикроватной тумбочке… Маловероятно, что такая цепочка принадлежала убитому. Она определенно женская… И, насколько я мог судить по первому впечатлению, и цепочка, и крестик имеют немалую ценность. В денежном эквиваленте, я имею в виду…

– Кстати, раз уж мы заговорили о ценностях… Удалось уже выяснить, что ценного пропало в доме? – спросил Гуров.

– Ну… – Молоденький эксперт немного замялся, прежде чем ответить на вопрос полковника. – Чтобы знать наверняка, что пропало, нужно для начала знать, что ценного находилось в доме. А такой информацией в полном объеме мы не располагаем. По словам уборщицы, все вещи вроде бы на месте… Но в кабинете покойного мы нашли пустой распахнутый сейф. Если судить по следам пыли, в сейфе до этого лежали деньги. Но какова была общая сумма, я вам сказать не могу.

– Убийство с целью ограбления? – выдвинула предположение Старовойтова, распрямляясь во весь рост. – А обезображенный труп хозяина дома как свидетельство того, что его пытали в расчете узнать код сейфа?

Гуров ответил не сразу, задумчиво глядя на напарницу снизу вверх. В дверном проеме спальни появилась худощавая фигура старшего лейтенанта с уже распакованным эскимо в правой руке.

– Вполне возможно, – негромко произнес Лев, не столько обращаясь к Старовойтовой, сколько отвечая каким-то своим потаенным мыслям. – Но почему тогда вор или воры не взяли ничего, кроме денег? Ни ту же цепочку, например, лежавшую на самом видном месте, ни прочие ценные вещи?.. Это выглядит не совсем логичным…

– Многие воры предпочитают только наличку, – ввернула Старовойтова. – Чтобы их нельзя было отследить через скупщиков и перекупщиков.

– Ну, как одна из рабочих версий сгодится, – кивнул Гуров и, взглянув на подошедшего к ним с мороженым в руке старшего лейтенанта, тоже поднялся на ноги. – Ну что, Жора? Как успехи? Догнал?

– Нет. – Бурмистров отщипнул зубами небольшой кусочек эскимо, с явным наслаждением поддержал его немного на языке и только после этого проглотил. – Я туда-сюда, товарищ полковник, и никаких толков. Ушлый мужичок оказался. Словно в воздухе растворился. Хотите верьте, хотите нет… Зато вот успел мороженку купить. В магазине на углу. – Старлей встретился глазами с майором и тут же продемонстрировал ей одну из своих роскошных голливудских улыбок: – Кстати, я еще не сказал вам, Ольга Викторовна, что вы сегодня потрясающе выглядите. То есть вы, конечно, всегда потрясающе выглядите, но сегодня… Сегодня особенно!