Интересно, как она узнала, что он полноценно вернулся в Россию? Проследила по новостям? Устроила аварию, потом скандал закатила. Не появись чертов дрон, Андрей бы все вытряс из нее правду и пацаненка прямо там забрал, чтобы притащить его в клинику для прохождения теста.

«Папа-козел, который Андрей», – он громко фыркнул.

– Сопляк, – пробормотал под нос, ощущая странное чувство гордости.

Все-таки чудной мальчишка. Мать защищал до последнего, хотя в нем роста – метр в прыжке от асфальта.

– Андрей Сергеевич, – Юся после стука проскользнул в кабинет, поставил кофе и потряс ультрапланшетом, – пришло письмо от коллектива завода «ЛитейМаш».

– Чего хотят? – Андрей равнодушно скользнул взглядом по столу в поисках электронной сигареты.

Не найдя ее, он разочарованно нахмурился и взял в руки чашку. Через секунду горький напиток растекся по небу, оставляя после себя приятное ореховое послевкусие с легкой кислинкой от лимона. Андрей аккуратно выудил желтую дольку и отправил ее в рот, медленно пережевывания, пока ждал пояснений от Юси.

– Составляют коллективный иск на руководство предприятия по факту незаконного увольнения.

– Что же там незаконного, когда их за полгода оповестили о замене трех тысяч работников производства на роботов?

– Считают, что их человеческие права нарушены. У них семьи, кредиты, ипотеки, дети. А рынок труда все уже и уже.

– Боже, – Андрей рассмеялся, – неквалифицированный планктон, который всю жизнь стоял у станка, собирал сплетни в курилке, ходил на больничные и в декреты – жалуется на несправедливость. Потеха. Отказывай.

Он резко остановился и посмотрел на задумчивого Юсю.

– Мы не благотворительная организация и не беремся за заранее проигрышное дело. Я смотрел. Там все по закону. Их главная зачинщица звонила и консультировалась.

– Хм…

Юся опять уткнулся хмурым взором в экран.

– Что?

– Жалко, – поежился он. – Три тысячи человек окажутся без работы. Там же компенсация копейки.

– Юся, – терпеливо осадил его Андрей, – жалко у пчелки. А мы – юридическая фирма с кучей филиалов здесь и за границей. Нельзя спасать всех и вся из чувства благородства. И Миша недавно вошел в состав антикризисного правления предприятия. Он является главным инициатором таких перемен. Хотят привести завод к европейскому стандарту. Против старшего брата я не попру, он туда кучу денег вливает.

– Тогда напишу вежливый отказ, – кивнул Юся.

– Ничего не отвечай, – лениво протянул Андрей. – Много чести им. Мы одна из самых дорогих по услугам контор. Если вынужденно притащились к порогу, значит, остальные послали подальше. Сами все поймут.

– Ладно. Вы звали по какому-то делу?

– Да. Очень частному и практически личному.

Юся кивнул на выразительный взгляд.

– Я могила.

Андрей поставил пустую чашку на поднос, затем развернулся и обошел стол. Рухнув в кресло, он свел ладони вместе и поднес к губам.

– Найди мне всю информацию на Демидову Оксану Константиновну. Актрису.

– О, я с ней видел один прикольный фильм. Что нужно? Грязное белье? Любовники? Наркотики? – Юся подвигал бровями.

– Все, – кивнул Андрей. – И на ее сына. Хочу знать, когда родился, где крестился, и какая марка у его зубной пасты.

– Без ограничений?

– Без. Найди все, что можно использовать в суде. На всякий случай. Аварией сегодня занимается моя страховая компания, так что туда пока не лезь.

Потянувшись к моноблоку, Андрей на несколько минут отвлекся. Но вскоре понял, что Юся никуда не ушел и озадаченно хлопал ресницами.

– Ты еще здесь?

– Э-э-э… Простите, – протянул Юся, – знаю, это не мое дело… Но в каком суде?

– На лишение родительских прав и передачу мне опеки над вероятным сыном, – рявкнул Андрей. – Теперь вон отсюда! Никому не проболтайся!